Заклятая подруга

– Твой опыт мешает тебе трезво оценить проблему. У Славы просто временное помешательство. Лерочка, ну придумай, как быть, исходя из того, что Лизавета его не бросит! Давай хотя бы отговорим ее от бредовой затеи с подставой. Я не буду фотографироваться голой! Даже ради нее!

– Я тоже. Просто потому, что это дурь несусветная. Пусть Лизка сама себя фотографирует. И ее благоверный собственную жену ни за что не опознает. Достаточно в фотошопе наляпать пару татушек и изменить прическу. Уличать его в том, что он втюрился в меня или в тебя, – глупо. А он заявит, что, мол, мы больше соответствуем его идеалу. А вот ткнуть дурака носом в то, что он флиртует с собственной женой и пытается соблазнить ее по Интернету – это шанс продлить их семейную жизнь. Но в любом случае – это всего лишь агония. Я против. Но раз уж Лизавете приспичило, иного варианта я не вижу.

– Да ну, он ее раскусит, – расстроилась Рита. – Тем более Лизка компьютером пользоваться нормально не умеет. Сразу спалится.

– Надо хитрее. Всему-то вас, молодых, учить приходится, – прокряхтела Горецкая голосом дряхлой Бабы-яги. – Фотографии будут Лизкины, а переписываться станешь ты. Со своего компьютера. Зарегистрируешь ее и будешь пудрить мозг художнику. Пока им обоим эта развлекуха не надоест. Скажу больше. Этот хмырь уже через пару писем начнет настаивать на свидании, так что история закончится быстро. Особых усилий с твоей стороны не понадобится.

– Ну, не знаю, – с сомнением протянула Рита. – Какая-то мутная идея.

– Уж какая есть, – отмахнулась Горецкая. – Иначе Лизавета от нас все равно не отстанет.

– Точно.

Лиза плелась по коридору, вздыхая и гримасничая. Судя по мимике, она вела бурную перепалку с невидимым собеседником. Периодически Бабаева замирала и начинала махать руками. Рита с Лерой молча наблюдали через офисное стекло за приближающейся подругой.

– Клиника, – констатировала Горецкая. – Мало того, что безбожно опаздывает, так еще и не торопится. Иди подтолкни ее в сторону рабочего места, а то она такими зигзагами до обеда будет ползти.

В конце коридора за Лизаветиной спиной показался герр Танненшток. Немец, похожий на кролика из мультика про Винни-Пуха, такой же серьезный и собранный, целеустремленно летел в свой кабинет, создавая на поворотах небольшие воздушные завихрения, от чего скучавшие в кадках цветы тревожно подрагивали. Увидев петляющую по ковровой дорожке сотрудницу, он притормозил и напружинился, словно тигр перед прыжком. Рита в панике начала сигнализировать через стекло Лизавете, в очередной раз застывшей с перекошенным лицом. Сначала она сложила пальцы колечками вокруг глаз и закусила губу. Сей жест был призван изобразить очки любимого шефа и его физиономию. После чего Маргарита энергично пробежалась вдоль стола и зверски оскалилась. По ее версии, это являлось призывом бежать быстрее, а то будет плохо.

Лиза, заметив тревожное мельтешение за стеклом, временно отключилась от своих переживаний и вывалилась в реальность, как парашютист с неисправным парашютом, сброшенный пинком. Подруга, мотавшаяся за стеклом со странной пантомимой, осталась непонятой. Вернее, понятой превратно.

Лизавета в свете вчерашнего разговора и своих бед истолковала все по-своему:

«Разуй глаза и займись спортом, лучше бегом».

Рита вообще была большой шутницей. Поэтому Лизавета, надеявшаяся на помощь подруги, послушно поддержала представление.

Лиза не любила бег. Ей больше нравился биатлон. Она в два прыжка, изобразив лыжный ход, достигла притулившейся у стены швабры, схватила ее и резко развернулась, имитируя стрельбу.

– Пы-ды-ды-дыщ! – рявкнула она на весь коридор.

Герр Танненшток с визгом метнулся за ближайший фикус и начал истерически подавать сигналы SOS, вопя на своем родном наречии. Он чувствовал, что работа в этой дикой стране закончится покушением.

– Несчастье ходячее! – воскликнула Горецкая, бросившись в коридор на выручку шефу. Лизавете она на бегу погрозила кулаком.

– Ну, ты ваще, – в ужасе выдохнула Маргарита, втаскивая хихикающую Бабаеву в кабинет. – Это ж надо быть такой балдой! Что это было?

– Биатлон! – объяснила Лизавета. – Мне больше нравится биатлон. А ты чего показывала?

– Шефа я показывала. Которого ты из швабры чуть не подстрелила. Хоть бы на часы взглянула. Скоро на работу станешь приходить к концу смены. Тебя опять без премии оставят.

– После такого, боюсь, меня вообще без работы оставят. Если Танненшток не онемеет от ужаса и сможет на меня наябедничать, – опечалилась Лиза.

– Я сказала, что это была производственная гимнастика, – сообщила вернувшаяся Горецкая и, усмехнувшись, добавила: – Пришлось врать, что у нашей Лизаветы слишком длинные ноги и в кабинете ей негде развернуться.

– Почему врать? – изумилась Лиза. – Они у меня длинные. Разве нет?

– Нога длинная, ум короткий! Новая народная мудрость! – провозгласила Рита и похлопала Лизу по плечу: – Одни проблемы от тебя, Бабаева!

– Что мы решили? – поинтересовалась Лизавета, вспомнив про свою основную беду. – Кого будем спаривать с моим мужем? Вернее, не спаривать, а…