Заклятье древних Маори

— Миссис Клэр просто влюблена в вас, — сказал Дайкон.

Гаунт пропустил его реплику мимо ушей.

— Поразительная галерея персонажей, — произнёс он. — Даже не верится, что они и в самом деле существуют. Одежда, речь… А мисс Клэр — такую кривляку ведь даже нарочно не придумаешь.

— По-моему, — сдавленно произнёс Дайкон, — она довольно миловидная. Если не обращать внимания на одежду, конечно.

— О, а ты, я вижу, шустрый паренёк, — улыбнулся Гаунт.

— Они очень добрые и славные люди.

— А ведь до нашего приезда сюда ты их буквально грязью поливал. Почему же вдруг переметнулся в их лагерь?

— Я только говорил, сэр, что вам с ними будет скучно.

— Напротив, они меня очень даже развлекают. По-моему, они все очень потешные. Настоящие комедианты. А в чём дело?

— Ни в чём. Извините. Просто я вдруг проникся к ним симпатией, — выдавил Дайкон, криво улыбаясь. — Да и сцена на веранде показалась мне очень грустной. Интересно, сколько они просидели в такой позе?

— По-моему, целую вечность. Собачонка уже извертелась, а юный отпрыск, кажется, готов был растерзать нас.

— Я всё равно нахожу их трогательными, сэр, — сказал Дайкон и отвернулся.

Мимо их окна на цыпочках прокрались миссис Клэр и Барбара с садовыми лопатами в руках; на головах женщин красовались широкополые шляпы, а лица выглядели торжественными и сосредоточенными. Когда обе женщины чуть отдалились, Дайкон услышал их шёпот.

— Господи, — вскричал Гаунт, — почему они крадутся мимо собственного дома, как грабители при лунном свете? Что они затевают?

— Просто я объяснил им, что перед ужином вы любите отдыхать. А они — чистые души — боятся вас потревожить. Должно быть, они собрались покопаться в грядках — за домом разбит огород.

Чуть помолчав, Гаунт произнёс:

— Кончится все тем, что я утрачу уверенность и начну стыдиться самого себя. Ничто так не заставляет заняться самотерзанием и кишкоедством, как постоянное общение с самоотверженными людьми. Тем более — дилетантами. Давно они здесь живут?

— Лет двенадцать. Может, и больше.

— Двенадцать лет, и они так ещё ничему и не научились!

— Они очень стараются, — произнёс Дайкон. Выйдя на веранду, он увидел, что со стороны озера к источникам медленно бредёт какой-то человек.

— К нам посетитель, — громко сказал Дайкон.

— Кого там ещё черт несёт? Смотри мне, Дайкон, я ни с кем встречаться не собираюсь.

— Думаю, что он не по вашу душу, сэр, — поспешил успокоить актёра Дайкон. — Это маори.

И в самом деле — к курорту приближался старый Руа. На нем был костюм, приобретённый лет семь назад по случаю прибытия герцога Глостерского. Старик медленно пересёк пемзовую террасу, подошёл к веранде, дважды стукнул посохом по деревянной опоре и стал терпеливо дожидаться, пока его заметят. Наконец на веранду выскочила Хойя и, узнав прадедушку, сдавленно фыркнула. Руа строго обратился к ней на языке маори, и девушка, выслушав его, вернулась в дом. Старый вождь уселся на край веранды, опершись подбородком о посох.

— И всё-таки, сэр, — извиняющимся тоном заговорил Дайкон, — боюсь, что он к вам. Я только сейчас узнал его.

— Я никого не приму, — скрипучим голосом сказал Гаунт. — Кто он?

— Маорийская версия «Последнего из могикан». Руа Те-Каху. Порой он даже заседает в парламенте как депутат от местного округа. Держу пари, что он пришёл выразить вам своё почтение.

— Прими его сам. Надеюсь, мы прихватили какие-нибудь фотографии?

— Не думаю, что ему нужен ваш автограф, сэр, — отважился предположить Дайкон.

— Ты, определённо, решил добить меня, — беззлобно сказал Гаунт. — Как бы то ни было, я хочу, чтобы ты сам пообщался с ним.

В кабинете полковника Клэра, комнатёнке размером с крохотную кладовку, но куда менее уютной, Руа поведал о цели своего визита. С мрачных стен угрожающе глазели выцветшие фотоснимки сикхов в тюрбанах — участников команд по игре в поло, — память по Индии. Окинув взглядом фотографии, старый Руа заговорил:

— От лица моего хапу я пришёл с приветствием к вашему знаменитому гостю, мистеру Джеффри Гаунту. Все маори Ваи-ата-тапу сердечно рады его приезду и говорят ему: «Хаере маи».

— Большое спасибо, Руа, — сказал полковник. — Я непременно передам ему.

— Мы знаем, что он любит покой и уединение. Однако, если ему захочется послушать, как звучат наши песни, он окажет нам честь, придя в субботу вечером на концерт. От имени своего хапу я приглашаю также ваших гостей и всю вашу семью, полковник.

Брови полковника Клэра изогнулись, а глаза и рот широко раскрылись. Не то, чтобы он был очень удивлён, нет — просто таким образом он привык воспринимать все новое.

— А? — переспросил он наконец. — Как вы сказали — концерт? Чрезвычайно мило с вашей стороны, Руа, просто замечательно. Ну надо же — концерт!

— Как вы считаете, придёт мистер Гаунт?

Полковник Клэр вдруг судорожно дёрнулся.

— Придёт ли Гаунт? Э-ээ, не знаю, не уверен. Может, спросить его, а? Секретарю передать?

Руа с достоинством преклонил голову.

— Разумеется, — сказал он.

Полковник Клэр резко вскочил и высунул голову в окно.

— Джеймс! — заорал он. — Иди сюда!

— Зачем? — откликнулся доктор Акрингтон.