Заклятье луны

Фелиция разразилась рыданиями и, прикрывая обнаженную грудь, бросилась в объятия Тримейна.

– О, благодарю Бога, что вы оказались рядом! Какой-то крестьянин поймал меня во время прогулки и пытался… пытался… – она еще сильнее прижалась к Шеффилду. – О, Тримейн, это было ужасно. Какое счастье, что вы оказались поблизости!

Тримейн увидел красные пятна на ее груди и шее.

– Животное! Я догоню его!

– Нет, вы его спугнули. Я знаю, он не вернется. Он не… он не… О, Тримейн, в ваших объятиях я чувствую себя в безопасности.

– Как выглядел этот человек? Клянусь, я найду его и достану из него всю душу!

– Я не разглядела его лица, – ответила Фелиция.

Она так крепко прижалась к Тримейну, что ее голос был едва слышен. Повернув голову, женщина увидела закутанную в плащ фигуру, приближающуюся к ним.

– Он был большой и сильный, с густыми усами. Я помню его ужасные грубые руки… Тримейн, обнимите меня крепче!

Фелиция подняла лицо и прежде, чем Тримейн сообразил, что происходит, крепко поцеловала его в губы, прикрывая при этом рукой свою грудь.

– Фелиция, не делайте… – Трей поднял голову и увидел человека, с которым ему хотелось бы встретиться в данную минуту меньше всего. – Изабелла! – Он отпрянул от Фелиции, но, увидев, что женщина почти раздета, снял свой плащ и накинул его на плечи леди Фенмор. – Что вы здесь делаете?

– А вот мне не нужно задавать этот вопрос вам, – ответила Изабелла прерывающимся голосом. – И леди Фенмор тоже. – Девушка резко повернулась и побежала по направлению к замку.

– Подождите! Это не то, что вы, что вы… Изабелла… черт побери, позвольте объяснить, что произошло!

Но Фелиция все еще крепко прижималась к Тримейну, и он, не в силах сделать что-либо, видел, как Изабелла исчезла за холмом.

– Черт побери! Ладно, я все объясню ей после того, как доставлю вас домой.

– Тримейн, пожалуйста, не рассказывайте никому о том, что произошло! Вы знаете это графство и как любят здесь посплетничать. Я не хочу, чтобы деревенские кумушки узнали о моем унижении, хотя вы и остановили насильника как раз вовремя. Это погубит мое доброе имя. А если эта новость дойдет до Лондона, то все отвернутся от меня.

– Фелиция, я не могу допустить, чтобы Изабелла что-то вообразила о нас с вами…

– Боже, я не вынесу, если местные сплетницы узнают о том, что меня пытался изнасиловать грязный крестьянин! Это погубит меня. Клянусь, Тримейн, если кто-нибудь узнает об этом, я убью себя! Клянусь! Я убью себя!

Тримейн убрал руки Фелиции со своего лица и попытался успокоить ее.

– Не говорите так. Мы поймаем этого человека и накажем его. Никто не посмеет плохо говорить о вас.

– Будут говорить, я знаю, – сквозь слезы проговорила Фелиция, проверяя, насколько Тримейн поверил ее россказням. – Вы же знаете, что эти курицы судачат обо мне! Если они узнают, что на меня напал какой-то разбойник, я буду навеки опозорена.

Тримейн посмотрел на содрогающиеся от рыданий плечи Фелиции.

– Вы хотите сказать, было бы лучше, если бы это сделал какой-нибудь высокородный подлец?

– Да вы просто смеетесь надо мной! – завопила Фелиция. – Я хочу умереть. Оставьте меня и ступайте к вашей Изабелле!

– Я отвезу вас домой, где вам и следует быть, а не бродить ночью по лесам.

Фелиция закрыла лицо руками.

– Я была так одинока. Вы перестали уделять мне внимание с тех пор, как приехала эта… эта кузина Джереми. – Она всхлипнула и вытерла слезы. – Тримейн, пожалуйста, не рассказывайте никому о том, что произошло. Вы напугали этого человека, и он никогда в жизни больше не посмеет сделать ничего подобного. Прошу вас, не лишайте меня достоинства!

– Я не собираюсь ничего говорить, пока вы не придете в себя. Но прежде, чем Изабелла уедет с Джереми в Италию, я должен все ей объяснить. Я не могу позволить, чтобы она считала меня развратным подлецом. – В глубине души Трей думал о том, что ему нет никакого дела до того, кем сочтет его Изабелла после увиденной сцены.

Он слышал о сексуальной невоздержанности лорда Лансфорда, и, без сомнения, Изабелле, несмотря на ее притворный вид, приходилось не раз заниматься любовью на траве.

– Пожалуйста, пообещайте мне, что вы никому не расскажете! – умоляла Фелиция.

– А почему вы думаете, что Изабелла не распространит слухи о нас с вами?

Чистыми невинными глазами Фелиция посмотрела на Тримейна.

– Если она это сделает, вы же поступите со мной, как порядочный человек?

Тримейн отпрянул от Фелиции. На его лице появилось суровое выражение. Он уже давно решил, что Фелиция Фенмор – не та женщина, на которой ему хотелось бы жениться.

– Я отвезу вас домой. Необходимо убедиться, что у вас нет серьезных повреждений.

– Вы еще не пообещали мне.

– Хорошо. Обещаю ничего не говорить пока.

Проводив Фелицию до дома, Тримейн ехал с тяжелым сердцем. Несмотря на все сомнения и подозрения относительно того, что Изабелла не та, за кого себя выдает, ему было нестерпимо больно от мысли, что девушка считает его подлецом.

Трей не мог забыть лица Изабеллы, когда он повернулся и увидел ее, стоящую на тропинке Девушка была потрясена этой сценой. Но вместе с болью в сердце Тримейна закралась и злость.