Заклятье зверя

Вернер глубоко вздохнул, пытаясь сосредоточиться, и начал читать слова заклинания, отчетливо выговаривая каждое слово и вкладывая в него магическую силу. На последнем слове что-то сильно толкнуло его под сердцем. Вернер охнул и прижал руки в груди. В следующий миг ладони окутало теплом и мерцанием – это сияющий золотой шарик прошел сквозь его пальцы и плавно двинулся к Ивонне, паря в воздухе. За спиной ахнул Хартвиг. Шарик уверенно скользнул вниз и золотой кляксой пролился на рану Ивонны, которая стремительно впитала мерцающие искорки.

Одновременно с этим бледная кожа девушки заискрилась, наполнилась внутренним светом, словно внутри нее зажегся огонек. Ресницы Ивонны затрепетали, дыхание выровнялось. А вот Вернеру сделалось хуже – заклинание выпило из него последние силы, и он с тихим стоном повалился на землю, потеряв сознание.

Холодно, жестко, неудобно… Ивонна открыла глаза и в ужасе вскрикнула. Она лежала на земле, ее платье было мокрым от крови, и все вокруг было усыпано мертвецами с перекошенными зелеными лицами. Пахло тленом и смертью. Какой страшный кошмар ей приснился!

– Ивонна, ты очнулась?

В предрассветных сумерках лицо Хартвига было серым и смертельно уставшим. Где-то далеко, за его спиной, уже занимался рассвет. Часть земель Империи уже осветило благодатное солнце, а вокруг них еще царствовала ночь, наполняя все вокруг мрачными тенями. Это не сон, с дрожью поняла Ивонна, это все наяву.

И вспомнила события предыдущей ночи: обступивших карету зеленокожих уродов, отчаянные лица сопровождавших ее воинов, кружево молний, искусно сплетенное магом, звон оружия, мечи, с небывалой скоростью двигающиеся в руках воинов, омерзительные морды существ, которые неотвратимо приближались к карете, сметая все на своем пути, и леденящий душу рев чудовища, которое появилось словно из-под земли.

– Ивонна, тебе нехорошо? – с беспокойством наклонился к ней Хартвиг.

Что за глупый вопрос! Разве ей может быть хорошо – здесь, в окружении трупов? Она попыталась встать, но рука Хартвига удержала ее.

– Ты серьезно ранена, тебе нельзя резко двигаться.

Ивонна смиренно застыла, ошеломленная этим известием, и прислушалась к себе. Гудела голова от долгого лежания на земле, затекли ноги, что-то щекотало в боку. Но уж чего-чего, а раненой она себя не ощущала.

– Что за чепуха? – возмутилась она, стряхивая руку Хартвига и поднимаясь с земли.

Вдруг платье с боку разошлось, словно треснув по шву, и Ивонна стыдливо прижала руки. Хотя Хартвиг знает ее с детства, но она уже давно не ребенок. И не пристало благовоспитанной девушке оголяться перед мужчиной, даже невольно! Пальцы тут же сделались влажными от крови. Превозмогая тошноту, она просунула пальцы в прореху и вскоре с облегчением убедилась, что ее кожа не повреждена. Кровь была чужой. Наверняка орочьей.

– Как ты себя чувствуешь? – пристально наблюдая за ней, спросил Хартвиг.

– Отвратительно, – честно призналась Ивонна, ища платок, чтобы отереть руку.

– Тебе больно? – с тревогой уточнил воин. – Рана кровоточит?

– Харт, – вскипела Ивонна, – сколько можно повторять: я не ранена!

Вот бы закрыть глаза – и очнуться уже в мягкой чистой постели, слушать пение птиц за окном, до самого обеда читать книгу о рыцаре Торвальде и мечтать, мечтать… О чем? Ивонна в смятении огляделась. Вот же то, о чем она читала в романах. Поле боя, тела мертвых врагов. Не хватает только рыцаря, устало опирающегося на меч, обагренный кровью. Именно таковы будни книжного героя – бесконечные битвы, сражения, смертельная опасность, громкие победы.

Так ли давно она сетовала на свою спокойную размеренную жизнь и мечтала испытать все эти приключения? Так вот же они, перед ней. Почему же на сердце так горько? Почему так тихо? Не слышно ни щебета Адонии, который в пути заглушал стук копыт и невыносимо раздражал Ивонну, ни монотонного голоса мага, рассказывавшего о местах, которые они проезжают, ни смеха воинов, то и дело подначивавших друг друга.

– Где все? – с замирающим сердцем спросила она Хартвига, с дрожью отметив, что за прошедшую ночь он постарел лет на десять. А может, это просто ночь морочит ей голову, наложив на лицо воина болезненные тени и обострив его черты.

Хартвиг назвал имена двух мечников, Дина и Кельса, и махнул рукой куда-то в сторону.

– А остальные? – еле слышно спросила Ивонна.

Тяжелое молчание Хартвига было ответом.

– Никто не выжил? – с дрожью уточнила она. – Даже Огастес?.. и Адония? Что же нас спасло? – Она огляделась.

– Не что, а кто. Мы живы благодаря Вернеру.

– Кто это? – не поняла Ивонна.

– Тот парнишка, которого мы подобрали по дороге. Он оказался учеником мага.

– Учеником? – с недоверием протянула Ивонна. – И ты хочешь сказать, что не удалось Огастесу, сделал ученик?

Хартвиг дернул шеей. Мол, сама погляди.

– И где же сейчас этот герой? – поинтересовалась Ивонна.

Воин взглядом указал куда-то в сторону. Ивонна повернулась и увидела распростертого на земле юношу. Рядом с ним валялась раскрытая книга.

– Он мертв?

Хартвиг со скорбным видом кивнул. И тихо добавил:

– Главное, что ты жива.