Заклятие даоса

Понимая, что иначе дело не решить, судья направил бумагу в область Нинго, а до получения ответа всех четверых заключил под стражу. Через несколько дней доставили под конвоем Хун Гуна в столицу. Лю Цину (а он до сих пор находился на свободе) удалось подкупить стражников, и те заранее во всех подробностях объяснили Хуну об обвинениях, которые выдвинули братья против Вана. Хун сразу понял, что обвинения не страшные, поэтому шел в суд смело. В ответе судье он рассказал, как он в свое время написал братьям рекомендательное письмо, в котором приглашал Вана в гости, чтобы тот сам мог посмотреть заозерные плавни. Хун объяснил подоплеку всей истории и причину недовольства братьев — им, как видно, мало заплатили в поместье Вана. Хун не преминул напомнить случай с шелком, что он хотел подарить братьям, но они отказались. Выплыл еще случай с ответным письмом Ван Гэ: братья спрятали его у себя и не передали Хуну. Затаив злобу, они в конце концов осуществили свой черный замысел — оклеветали ни в чем не повинного человека. Записав показания Хуна, судья велел привести из темницы Вана с сыном и братьев Чэн.

Когда Хун повторил свои показания, братья ничего не могли сказать в оправдание. Ван Гэ, давая свой ответ, сообщил о чиновнике Хэ Нэне из уезда, который, остановив свой отряд на полдороге, послал начальству клеветническую бумагу, где писал, что Ван будто бы оказал ему сопротивление. Понятно, что правитель области сильно разгневался. Судья задавал новые и новые вопросы, но все показания сходились. Судья, стремясь поскорее закончить дело, вынес такой приговор:

«В результате расследования установлено, что обвиняемый Ван Гэ, известный всем как отважный воин, совершать мятеж не собирался. Суть дела состоит в том, что братья Чэн, движимые злобой и завистью, исказили содержание письма. Из-за лживого донесения временного начальника уезда Хэ были подняты государевы войска, в чем, как выяснено ныне, Ван Гэ был совсем неповинен.

Тем не менее обвиняемый Ван, отказавшись сдаться и объяснить причины волнений, собрал вокруг себя шайку разбойного люда, убил чиновника Го Цзэ, а с ним несколько государевых солдат. Сей тяжкий проступок искупить невозможно. Впоследствии Ван Гэ решил прийти с повинной, а это свидетельствует о том, что он не хотел оказывать сопротивление. Надобно сказать, что в мятежных действиях участие принимал не один Ван Гэ, но много людей, которые разбежались, а имен их подсудимый не помнит. В одном из докладов уезда названо имя Лю Цина, коего мы распорядились искать и наказать, ибо преступник не должен ускользнуть из сети правосудия.

Мы затрудняемся утверждать, знал ли сын Вана о делах своего родителя. Из показаний, данных им в Увэйском уезде, следует, что Шисюн не помогал мятежникам, а посему, приняв его челобитную к сведению, возможно смягчить ему наказание. Постановляем бить Шисюна батогами и сослать на поселение за две тысячи ли. Ван Гэ, согласно закону, предать казни через четвертование, а голову выставить напоказ толпе. Исполнить незамедлительно!

Братьев Чэн по прозванию Барс и Тигр за облыжную жалобу бить батогами и сослать за тысячу ли. Суд над злодеем Лю Цином следует произвести, когда он будет схвачен. Хун Гуна за отсутствием вины отпустить. Временного начальника уезда Хэ Нэна за нерадивость, проявленную при поимке преступников, снять с должности и вычеркнуть из списка чиновников».

Отчет о суде был доложен государю, который утвердил приговор. Лю Цин, узнав новости, послал в тюрьму весточку, в которой советовал Ван Гэ принять яд, что тот и сделал. Он умер так, как говорилось в песенке, которую пели ребятишки у стен Сусуна. Помните? В ней были слова о красотке по фамилии Ван, которые намекали на Ван Гэ. В песенке говорилось о лодке, которую она украла.

Так получилось и с Ваном — ведь он, как известно, отнял суда у торговцев. В песенке были и слова о чарке вина, в которой не будет пользы. Ван Гэ принял яд, выпив его с подогретым вином.

Издревле говорилось, что детская песнь есть знак радости или горя, так как его вещает Зачарованная Звезда, принявшая облик ребенка. Ван Гэ, как мы знаем, не совершил больших злодеяний, однако то, что он сделал, сильно напугало власти, и они вынуждены были послать против него солдат.

Надо сказать, что история Ван Гэ вызвала волнения в других уездах и волостях, весть о чем, достигнув стольного града, весьма опечалила Сына Неба. Значит, как видим, не случайно появилась детская песенка, которая таила в себе предзнаменование.

Впрочем, оставим пустые разговоры и лучше расскажем, что случилось после смерти Ван Гэ, которого четвертовали в присутствии чиновников из следственного приказа, а голову выставили перед городскими воротами.