Заклятие даоса

Старик-хлебопашец спокойно жил
     с давних-предавних пор
В уединенном домишке
     на склоне пологих гор.

Хозяйство было не слишком большое —

     какая-то сотня му,
Но землю пахать и мотыжить
     приходилось ему одному.

Доносились громкие крики кукушки

     весною, по вечерам.
Весенние тучи над крышею дома
     проплывали к близким горам.

Иногда случалось ему призывать

     в помощь себе батраков.
Они приносили с собою мотыги,
     приводили бурых волов.

Первая вспашка —

     пусто поле пока,
Во время второй —
     работа очень трудна,

После третьей появятся

     всходы наверняка,
Зелень обильная —
     радует глаз она.

Труд, что летом в поле вложил,

     осень сторицей вернет:
Колосья густою стеною стоят,
     словно туча над полем плывет.

Несут урожай богатый с полей,

     много громадных корзин,
Все амбары наполнены доверху —
     не пустует теперь ни один.

Вина для домашних богов приготовить

     прикажет старик жене.
Велит зарезать свинью и барана —
     пир устроить родне.

Ночь напролет гремят барабаны —

     колотушек доносится стук,
Но вот потускнел Яшмовый заяц[113] —
     восток озарился вдруг.

Стадо волов у почтенного Мо, человека, как мы уже знаем, прилежного и трудолюбивого, постепенно увеличилось настолько, что следить за ним старику стало трудно, и тогда он решил нанять пастуха. Надо вам сказать, что в деревеньке проживал парень по фамилии Янь, которого все звали Цзиэром, что значит Приемыш, так как он после смерти родителей нашел пристанище у чужих людей. Парень рос круглым невеждой: он не знал ни единого письменного знака и не умел делать ни одного путного дела, кроме как трудиться на тяжелой и грязной работе. Как-то раз, когда он косил траву на склоне горы, Цзиэр увидел даоса с двумя пучочками на голове. Взглянув со вниманием на юношу, даос промолвил:

— Отрок! Твой лик благороден, но он затемнен дремучим невежеством. Я вижу на твоем пути много тяжких испытаний. Если хочешь их избежать, следуй за мной.

— Что ж, значит, мне будет спокойней, если я пойду за тобой? — спросил пастух.

— А ты хочешь избавиться от хлопот и волнений без меня? — проговорил даос. — Ну, да ладно! Мне ведом секрет, как можно обрести радость во сне. Но только надобно кое-чему научиться. Ты согласен?

— Почему бы и нет? Ночные удовольствия — вещь неплохая. Учитель, раскрой тайну, как получить их.

— А с грамотой ты знаком?

— Не знаю ни единого знака!

— Что с тобой делать? У меня есть одно заклятие, состоящее всего из пяти слов. Их легко запомнить, даже если ты полный невежда, ибо они западают в самую душу. — Он приложил уста к уху юноши: — Внемли и запомни: «По шань по янь ди»! Перед сном непременно повторяй заклятие сто раз, и на тебя снизойдет благодать!

Приемыш постарался запомнить странные слова, а даос продолжал:

— Делай все, как я тебе сказал, и тогда заклятие явит свою силу.

Даос ударил в рыбий барабанчик, щелкнул дщицами, произнес молитвенные слова и пошел прочь.

Вечером Цзиэр сто раз повторил таинственные словеса, которые сказал ему даос, и погрузился в сон. По этому поводу написаны такие стихи:

Жизнь человека тревожна, трудна,
     в ней много горя и бед.
В горы далекие ты ушел
     и там на камне уснул.
И во сне оказался в счастливом краю,
     где несчастий и горя нет.
Можно в этом прекрасном сне
     прожить и тысячу лет.

Уважаемый читатель! Слушая наш рассказ, помни, что в нем говорится не только о сне, но и о были, а их путать никак не должно.

Однако ж продолжим наш разговор. Цзиэр Подкидыш увидел во сне, будто он оказался ученым чиновником. Гордый своими познаниями, идет он по улице, небрежно раскачиваясь из стороны в сторону, и вдруг навстречу ему человек.

— Государь страны Хуасюй[114] повелел вывесить желтый щит[115], в коем он призывает всех мудрецов страны пожаловать ко двору. Почему бы и вам не попытать счастья, отчего не поискать пути, ведущие к славе и почету?