Заклятие Химеры

Страж в удивлении отпрянул назад. Он, конечно, видел оружие, но не подозревал, что она осваивает его с такой серьезной целью. Конни устремила на него умоляющий взгляд, заклиная его не выдавать ее.

— Я не стану выдавать тайн этого лабиринта, — наконец сказал он, но с явной неохотой.

— Так ты что-то видел? — настаивал Гард.

— Я ничего не скажу.

Гард встал:

— Универсал, это очень серьезно. После всех наших бесед ты знаешь, что случится, если я найду доказательства того, что ты пошла против воли Совета.

— У тебя нет доказательств, — тихо сказала Конни, страдая от того, что теперь он становится ее врагом.

— Тогда покажи мне то, что видел Минотавр. Докажи свою невиновность.

— Мой разум и мои мысли принадлежат только мне. У тебя нет права просить меня об этом.

— У меня нет права, но я прошу тебя сделать это из дружбы, чтобы моя душа успокоилась.

Она поднялась на ноги и выглянула из пещеры:

— Смотрите, снег пошел. Лучше мне вернуться домой. Спасибо за помощь, Страж. Спасибо, Гард.

Она поспешно покинула укрытие и побежала домой по пляжу, вдоль линии прилива, а вокруг нее кружились снежинки, как рой белых пчел, и таяли, падая на соленую гальку. Она чувствовала себя просто ужасно оттого, что так оттолкнула Гарда, но его душа все равно бы не «успокоилась», как он сказал, если бы она пошла на этот контакт. Никто не должен видеть того, что сегодня вечером заметил Страж. Ее отказ оправдать себя, скорее всего, повлечет за собой новые наказания от Совета. Если она позволит какому-нибудь существу установить с собой связь, то, вероятно, попадет в еще более худшее положение. Делать нечего: ей придется держаться особняком и избегать любых встреч с существами.

Когда она добралась до дому, то протопала через кухню, едва обратив внимание на приветствия Мака и Эвелины, которые крикнули ей что-то о том, чтобы она переоделась в сухую одежду. В своей укромной комнатке она стащила с себя верхнюю одежду и нырнула под одеяло, только теперь почувствовав себя в безопасности от вторжения. Пока ее ноги не касаются земли, Гард не может следить за ней.

Заметив, что в спешке она скинула с кровати свой ноутбук, она перегнулась через край и подняла его. Она уже начала заново записывать туда всю информацию, которую, как она знала, не должна была получать. Сюда входили как ее упражнения с запрещенным оружием, так и заметки о Каллерво, которые она сделала в читальной комнате Универсалов во время последнего посещения. Она пробежалась по страницам, чтобы напомнить себе в точности, зачем она так рискует, пройдя этим путем, и чтобы поддержать в себе решимость сделать то, что, вопреки ее естественному желанию, разочарует столько друзей. Книга, к которой отослал ее мистер Дав в прошлый раз, только подтвердила ее опасения. Она не удивилась, узнав, что ее автором был Реджинальд Коуни: естественно, он хотел преподать будущим поколениям тот урок, который дался его сверстникам такой дорогой ценой. Рукопись была не закончена: это был схематичный обзор того, что известно об оборотне, включая список известных форм, которые он принимает. На основании своего личного опыта она могла бы добавить в этот список еще несколько пунктов. Читая его, она поняла, что Реджинальд с надеждой ждал известий о том обличье, в котором оборотня возможно победить, — о каком-то слабом месте в репертуаре Каллерво, — но, насколько она понимала, все они были в равной степени чудовищными. На самом деле Реджинальд кое-что упустил из виду (он ведь никогда не сражался с Каллерво, напомнила себе Конни): действительная сила Каллерво заключалась в его способности переходить от одной формы к другой. Дело не в том, что одно из обличий было сильным: это было сочетание обличий.

Вступление к книге Реджинальда, которое Конни переписала себе, подтверждало ее опасения и оправдывало ее решение перед самой собой: