Заклятие на любовь (СИ)

Он играл плохо, но где найдешь столько хороших актеров?

– И чтобы доказать это, сейчас же сделаюсь львом! Смотри!

Мэтрисс Нинон, стоящая рядом со мной, взмахнула рукой, и Раса укутало белое марево, а рядом с ним на полу появился грозный лев. Он разинул пасть в рыке, но зрители в зале рассмеялись, потому что Всполох зевнул со скучающим видом.

– Ну, это несложно, – неторопливо произнес пумыч. – А вот стать крошечной мышкой или птичкой – куда сложнее. Скажу по правде, я считаю это совершенно невозможным.

– А-ха-ха! – рассмеялся Рас, скрытый дымкой. – Любуйся!

Еще один взмах руки мэтрисс Нинон, и лев обернулся облезлым мышонком, весьма неприятным на вид. Всполох поймал его лапой за хвост, поднял повыше, давая всем возможность полюбоваться. На морде пумыча застыла гримаса отвращения.

– Ты ужасный правитель и гадкий человек, – сказал он извивающемуся королю, потерявшему всяческое достоинство.

Мышонок исчез в клыкастой пасти.

– М-да, и на вкус тоже мерзкий.

Зал взорвался воплями восторга. Еще немножко, еще чуть-чуть: осталась лишь финальная сцена.

Из бокового «кармана» появился принц Эдуард. На его запястьях болтались разорванные цепи, по виску струилась нарисованная кровь, а лицо покрывал слой белой пудры. Я знала, что Димитрию не угрожала настоящая опасность, однако сердце зашлось от страха за него.

– Иди! – прошипела мне в ухо руководительница. – Пора! Твой выход!

Когда я показалась из-за кулис, зрители громко зааплодировали. Неужели им понравилось, как я играю? Не может быть, кому может полюбиться толстуха Пеппи. Пеппи – картофельный нос…

В первом ряду я заметила мэтрисс Звонк, которая без улыбки наблюдала за мной. Декан будто сама сошла со страниц детской сказки, и там она играла роль отнюдь не мягкосердечной феи, выполняющей желания бедной сиротки. Вовсе не румяная заботливая тетушка, а суровая магисса с худощавым лицом и острым носом. Добра от нее не жди… Кассандра, обвившая ее руку до локтя, приподняла голову и следила за мной блестящими глазками.

У меня мороз пробежал между лопаток. Я ступала точно во сне, шаг за шагом приближаясь к Ди.

Вот мы оба стоим в центре сцены, взявшись за руки. Так положено по сценарию. Я не могу отвести взгляд от Димитрия. С этой дурацкой нарисованной кровью, с аристократической бледностью и измученным взглядом он мне еще ближе и милей. Отлично играет. Будто действительно только что пережил мучительную пытку…

Селянки, служанки, няня и даже сам вероломный король, вернувшийся из небытия, обнимают друг друга за плечи, заключив нас в полукруг. Они хором поют песню о торжестве любви. Музыка пронзает, заставляя дрожать. Встают и зрители в зале, покачиваясь в такт знакомым словам: песня известна многим.

Наверное, это чудо.

А может быть, волшебство.

Я до сих пор не верю,

Что это произошло.

Какие нити вселенной

В единый сплелись клубок,

Свивая одну дорогу

Из тысяч других дорог?

Ты только шагнул навстречу,

А я посмотрела: «Ах!

Драконы летят… Драконы…

Драконы в его глазах…»

Но мне ошибиться страшно,

Хотя я уже тону.

Шепчу: «А ты видел башни,

Растаявшие к утру?

Скажи мне, а ты бы выпил

Из вереска сладкий мед?

А может, еще ты слышал,

Как ветер во тьме поет?»

И падают, падают звезды

Снежинками на рукава.

Молчишь ты на все вопросы,

Но знаю, что я права…

Над головой распахивается звездное небо, огромное и бесконечное. Сыплет серебристую крупу, оседающую блестками на головах и на одежде зрителей, она сверкает на черных волосах Ди.

И его глаза, будто это небо, – бездонные. Я не могу налюбоваться.

Как я прежде могла считать его некрасивым? Жалким? Он лучший парень, какого я только встречала в жизни. Лучший. Любимый…

Я делаю полшага вперед. Встаю совсем рядом с ним. Глаза в глаза. Зажмуриваюсь. Все, что происходит дальше, – как в тумане. Я безошибочно нахожу губами его губы.

Я вовсе не думаю о том, что нас все видят и что мы, должно быть, смотримся потешно – цыпленок и поросенок. Нет, мы сейчас другие – принц Эдуард и его возлюбленная, графиня Вероника. Да только чувства – не игра, они настоящие.

Губы Ди теплые, мягкие. Меня захлестывает невероятное чувство покоя, нежности. Я всем сердцем ощущаю, что все правильно. Все так и должно быть. Мой первый поцелуй должен принадлежать этому человеку, потому что я люблю его всей душой!

У меня внутри все дрожит, дыхание перехватывает. От волнения я даже не понимаю: ответил ли Ди на мой поцелуй?

В воздухе разливается запах розмарина. Такой знакомый аромат. Откуда я его… Ах! Это ведь запах магии мэтрисс Звонк? Неужели?