Заклятие на любовь

Ди вскинул брови. Он медлил с ответом. Быстро посмотрел на меня из-под густых ресниц. Да, вот глаза у него еще неплохи… А в остальном-то – заморыш заморышем!

И пусть Тильда его забирает, подумаешь! Только отчего тогда я злюсь?

– Ди – мой напарник! – крикнула я, не рассчитав, что голос в полуподвальном помещении гулко отразится от каменных стен.

– Ну твой так твой. – Мэтрисс Кеолея в недоумении посмотрела на меня. – И незачем так орать, Пеппилотта.

Тильда, у которой заалели мочки ушей, смущенно ретировалась на свое место.

– Ты ведь не против, Ди? – тихо спросила я у Димитрия, внезапно испугавшись, что теперь он, мне назло, выберет Тильду. – Нет, если против, то пожалуйста. Мне-то все равно. Но мы как-то сработались. Зелье отлично сварили! Ой…

Что я несу? Хорошо, что никто не знает, какое именно зелье мы сварганили.

– Если что, мне совершенно все равно, – закончила я, задрав нос едва ли не в потолок.

Уловила краешком глаза улыбку Ди.

– Пеппи, я буду рад работать с тобой в паре.

– Так я и не сомневалась! – подытожила я.

И выдохнула. Уф.

– Все? Разобрались? – усмехнулась мэтрисс Кеолея. – Итак, проект. Через неделю каждая пара должна представить эликсир «Детские грезы». Несколько капель этого снадобья, добавленные в десерт, оживляют самые светлые и радостные воспоминания детства. Вам предстоит много общаться между собой и вытаскивать из укромных уголков души беззаботные воспоминания. Я научу вас, как обращать их в магию.

Ого, так рыбу мы жарить не станем? Неожиданно и страшновато: придется обнажать душу перед Ди, но готова ли я? Да и сам он слегка побледнел и посерьезнел. Впрочем, и остальные задумались, перебирая внутри себя яркие эпизоды детства – счастливые и не очень. Ну, мэтрисс Кеолея, умеете вы озадачить!

Оставшуюся часть занятия мы учились составлять основу для эликсира. Все время, пока я растирала в ступе пряности и отмеряла по каплям миндальное масло, я размышляла, что же рассказать Ди. И чем больше думала, тем страшнее мне становилось. Нельзя сказать, что я росла несчастным ребенком, но я впервые, кажется, осознала, что любое радостное воспоминание моего детства было с ноткой горечи. Потому что… я всегда была одна. Няня заботилась, чтобы ребенок был сыт, одет и здоров. А папа… Папу, похоже, не интересовало даже это.

Прости, Димитрий, кажется, мы провалим проект. Мэтрисс Кеолея станет плеваться от гадкого послевкусия, оставленного нашим эликсиром.

А потом меня осенило.

Я увидела летний сад, залитый теплым светом. Кружево теней на своих руках. Я сижу на земле, прислонившись спиной к шершавому теплому стволу старого дуба. Мне пять лет. Коленки покрыты грязью и царапинами. Волосы заплетены в косу, но она растрепалась за время игр. Я вышла из дома с утра, а уже миновал обед. Я поворачиваю голову направо и улыбаюсь тому, кто сопровождал меня в сегодняшних приключениях. Прическа Ника в еще более плачевном состоянии: в густых волосах застряли сухие веточки и даже какая-то высохшая муха. На носу царапина. Нику пришлось лезть за мной на дерево и помогать спускаться. Он такой сильный. Он старше меня на год.

– Лиска, не вздумай больше никуда забираться! – сердится Ник.

Нет, по глазам вижу: не сердится – он испугался.

– Ла-адно, – тяну я.

Зеваю, укладываю голову на его колени.

– У тебя в волосах листочки, – шепчет он.

– Так вытащи, – улыбаюсь я и жмурюсь от радости.

И дремлю, пока осторожные пальцы распускают косу и перебирают пряди…

50

Над проектом мы с Ди принялись работать в этот же день после занятий. А к чему откладывать: быстрее начнем – быстрее закончим.

Жаль, наше укромное место на пляже залито водой – там бы нам никто не помешал. Мы отправились бродить по осенним аллеям. Благо погода позволяла: после дождливых хмурых дней выглянуло солнце, пригрело. Последние пестрые листья устилали землю разноцветным ковром.