Заклятие – (не)покорная для бывшего (СИ)

– Звучит вежливее, – он уперся указательным пальцем в ее подбородок, вынуждая поднять голову, а затем отклонить ее назад пока ошейник не уперся в затылок и позвонки. Его глаза мягко светились в полумраке коридора, губы были совсем близко.

Беатрис вдруг показалось, что ткань ее платья и белье больше не защищают от его взгляда, она почувствовала себя обнаженной, прозрачной. Девушка не шевелилась и дышала очень осторожно, чтобы случайно не изменить позы, в которой находилась. Губы трепетали, желая поцелуя.

– Такой я мечтал тебя видеть. Беззащитной, слабой, жаждущей меня. Я ничего не сделал, лишь чуть не сбросил с лестницы и поставил в неудобную позу, а ты уже сходишь с ума. Как шея, Беатрис? Тебе не может быть приятно с запрокинутой головой.

– Мне не удобно, – прошептала она. – Отпусти.

– Сколько фальши в этом «отпусти» если бы это слово материализовались и повисло в воздухе, сама природа выделила бы его красным, как ошибку, – прошептал Эритар практически в ее губы. Каждое колебание дыхания звуками отпечатывалось на них. – Хочу знать, ты уже возбуждена? Что ты чувствуешь там, внизу?

– Если возбужден ты, то и я тоже, – уколола его Беатрис и тут же получила почти серьезную пощечину.

Мужчина отпрянул от нее, хватая за шею и удерживая на расстоянии вытянутой руки.

– Если я еще раз это от тебя услышу, Беатрис, – он произнес ее имя с нажимом, делая ударение на каждую гласную. – Только попробуй еще раз сказать, что ты хочешь меня из-за рабского зелья. Еще раз намекни мне хоть взглядом, хоть звуком, и я отведу тебя в совсем другое место. В место, которое тебе не понравится. Поняла?

Девушка кивнула.

– Вслух, – приказал он.

– Прости меня, Тар. Я все поняла, – прошептала она дрожащими губами.

– Теперь ответь на мой вопрос, – ледяным тоном приказал он.

Беатрис подняла опущенный взгляд, впиваясь своими темными глазами в его. Он с восторгом наблюдал, как страх и покорность покидают ее, будто карнавальная маска:

– Я очень возбуждена, – глухим и сильным голосом произнесла она. – Я хочу тебя, и, если ты сейчас коснешься меня, не смогу сдержать стон.

– Коснусь где? – искусительно спросил мужчина.

Беатрис выдержала его взгляд.

– Где угодно. Любое прикосновение заставит меня слететь с катушек.

– Выбери, – предложил он.

– Грудь, – прошептала Беатрис.

Он отпустил ее шею и притянул за цепь к себе, заставляя прижаться спиной. Ладонь накрыла ее грудь через платье, пальцы нащупали сосок и сильно сжали. Давление усилилось, он перекатил нежную плоть между подушечек пальцев, оттягивая. Беатрис вскрикнула от боли и тут же расплылась по его телу, исходя на сладкие стоны. Мужчина придержал ее за талию.

– Пожалуйста, – она просила продолжения.

– Так мы никуда не дойдем. Давай Беатрис, еще несколько шагов. Соберись. Я не буду нести свою игрушку на руках. Пока ты этого не заслужила.

Ответом ему было разъяренное шипение. Он лишь усмехнулся, отпустил, показательно сделал несколько витков цепи вокруг ладони и дернул. Беатрис пришлось согнуться, чтобы идти за ним – цепь стала слишком короткой. Лязгнул железный засов большой двери. Они вошли в комнату, где Беатрис бывала раньше – в их прошлой жизни. Помещение было до дурного нормальным. Ничего такого, что напоминало бы пыточную. Кровать в алькове, диван, столик перед ним. Большой камин, светлые гладкие стены, деревянный темный пол, странной формы ложе и пара стульев у стола с крепкими ножками. Взгляд Беатрис поймал и другое. За кажущейся нормальностью скрывались ловушки – зачем под столешницей прикручены стальные кольца? Почему стулья такие крепкие, тяжелые и устойчивые? Почему ковер лежит у стены, а не перед диваном. Что за странная форма у то-ли кресла, то ли кушетки. Она знала ответы на эти вопросы.

Мужчина прошел к дивану и сел.

– К моим ногам, – приказал он.

Беатрис опустилась на колени и уставилась глазами на пол.

Эритар отстегнул цепь, вызывая недоуменное движение.

– Хочу, чтобы ты разделась, – сказал он. – Полностью.

Девушка удивилась, обычно ему нравилось раздевать ее самому. Но она помнила, что хозяин сказал. Не стоило выводить его из себя вопросами. Беатрис сняла с себя блузку, расстегнула пуговицы на юбке. Не посмела подняться с колен, вытащила ткань, чуть приподнимая ноги. Замешкалась на белье. Почему-то невыносимо было оставаться раздетой в самом начале.

Эритар опустил руку за диван и достал короткий хлыст. Он сложил его пополам и коснулся ее подбородка, заставляя встретиться взглядами.

– Тебе кажется, что я собрался сидеть здесь вечно? Беатрис?

Сопротивляться не получится

Девушка почувствовала запах кожи. Уколом ревности закралась мысль, только ли ее тела касалась эта вещь? Кто еще кричал от боли и удовольствия под ней? Но угроза была недвусмысленной. Беатрис избавилась от белья, чувствуя неожиданный стыд. Раньше она такого не испытывала, а сейчас вдруг подумала, что все по-настоящему. Они не были равны. Она действительно рабыня у ног своего хозяина. Она обнажена, а он одет и это подчеркивает пропасть между ними, утверждает его власть, до этого не такую очевидную.