Заклятие роз (СИ)

Все в ожидании ответа повернулись к Флинту и Серафимовичу — как к самым опытным, но те лишь развели руками. Весь их двухтысячелетний опыт не мог тут помочь.

Над полем повисла тишина. Было слышно лёгкое дуновение ветра. Где-то высоко вёл свои трели жаворонок. В небе по-прежнему светила радуга. Поле — ровное, чёрное — вспаханное, политое потом, готовое принять семя уходило за горизонт.

На краю пашни стояли люди и решали, каким будет их будущее и будущее их детей и не могли прийти к общему решению. Все хотели лучшей доли, но все видели эту долю по-разному.

— А если посадить цветы? — спросила Полина. — Ну, чтоб красиво было…

Пётр Ильич снисходительно улыбнулся и сказал задумчиво:

— Не цветы, конечно. Если не армию, то хлеб сеять нужно… Пшеницу.

— Или царицу полей кукурузу, — засмеялась Анжелика, но её смех прозвучал не радостно.

— Вот уж не думала, что это будет проблемой! — усмехнулась Марта и взяла горсть земли, помяла её в руке. — Я хлеб вообще не ем…

Анна Юрьевна посмотрела на Марту и тоже взяла горсть земли, понюхала её и сказала:

— Раньше казалось, что если всех людей накормить, дать крышу над головой, то все будут счастливы и войн не будет. И вот сейчас голода нет, жить… жить худо-бедно есть где, но воюют по-прежнему, если не ещё хлеще… Почему?

— Ну тут всё просто, — ответил Пётр Ильич. — Всё дело в базовых потребностях, — и продолжил, загибая пальцы: — Сохранение жизни… Это еда и жильё. Продолжение рода, то есть секс. И доминирование, желание выделиться, властвовать… И вот они-то никогда не позволят человеку примириться с собой и с обществом. То есть, это на биологическом уровне заложено в нас… Так что, даже не знаю, как лучше.

— А если у каждого будут свои семена и каждый посадит то, что он считает нужным? — спросила Полина.

— Это будет не красиво — всё поле пёстрое, как… — ответила Анжелика, и Полина согласилась с ней. — Да и как потом убирать?

— Так что мы решим? — спросил Пётр Ильич. — Не можем же мы тут стоять вечно?

— По логике это должен быть хлеб, но… Это так на поверхности, что… — Марта пожала плечами.

Анжелика наклонилась и подняла мешочек с семенами и, разглядывая его, сказала:

— Кстати, по сказкам зубы дракона убирать не надо. Они вырастают и сами… уходят, — И снова невесело рассмеялась.

Флинт с Серафимовичем переглянулись и Серафимович выступил чуть вперёд.

— Вы позволите?..

— Конечно! — ответил Пётр Ильич. — Вы наравне со всеми пахали поле, так что вправе наравне со всеми решать, что посеять.

— Мы выгоняли гусей… — начал Серафимович раздумчиво.

— Это были не упокоенные души солдат, — уточнил Флит и согласно закивал.

— Мы видели… Мы почувствовали…

— Это было страшно…

Флинт и Серафимович рассказывали историю, которую Марта уже слышала от Агафьи Тихоновны — легенду о двух друзьях, которые встретили молодую колдунью и согласились выполнить магических договор. Только из уст Агафьи Тихоновны это звучало как сказка. А из уст Флинта и Серафимовича — как пережитая и переосмысленная быль. И рассказанная вот так — одновременно и по очереди, эта история объединяла их, как всегда объединяет пережитое вместе.

Марта смотрела на Флинта и Серафимовича, и видела двух друзей, которые понимают друг друга с полуслова… Несмотря на случившееся — понимают друг друга!

И именно это сильнее всего доказывало, что легенда — никакая не легенда.

— Так вот, — подвёл итог Серафимович. — Мы видели войну изнутри. Не просто какой-то конфликт, а монстра. И мы думаем… — он посмотрел на Флинта.

Флинт согласно кивнул.

— Мы думаем, — продолжил Серафимович, — что садить нужно зубы дракона. Мир нужно защищать.

Марта смотрела на него и понимала, что она согласна. Единственное, что её смущало, она не понимала: согласна она потому что это Серафимович сказал или потому что она сама так думает.

— Тем более, что других семян-то и нет, — тихонько добавил Пётр Ильич.

Глава 31

Когда Марта кинула в землю последние зубы-зёрна, она оглянулась на друзей. Все шли ровно и тоже закончили сеять. И теперь стояли, смотрели на поле, которое уже ощетинилось первыми ростками. Ростки поднимались, вытягивались, росли…

Стояли вшестером. Флинт с быками остался на той стороне.

Когда Марта наклонилась к мешочку с семенами, тот распался на пять. Посовещавшись, решили быков оставить с Флинтом, а самим идти пешком и сеять, как на старинных гравюрах или в исторических фильмах: сеятель шёл по полю и широкими взмахами кидал семена в подготовленную землю.

Поле страданий, хоть и вспаханное, всё равно било болью, но теперь пахари знали, что поле конечно, и это давало им силы.

Удивительнее всего было то, что семян в небольших мешочках оказалось ровно столько, сколько нужно было для этого поля. Засеянным оно оказалось всё, и гораздо быстрее, чем вспахано.

И теперь Марта с подругами, Петром Ильичом и Серафимовичем, смотрели, как из-под земли прорастают и набирают силу «ростки»…

— …Там о заре прихлынут волны на брег песчаный и пустой, и тридцать витязей прекрасных чредой из вод выходят ясных, и с ними дядька их морской… — прокомментировала Анжелика.