Заклятие роз (СИ)

— Посмотрела?! Посмотрела… — Казалось, Владимир поперхнулся словами Анны Юрьевны. Он некоторое время с недоумением смотрел на свою бывшую супругу, потом спросил уже другим тоном: — Ты понимаешь, что порочишь моё имя?! — в его голосе прозвучало скорее удивление, чем вопрос.

— И чем же? — с усмешкой спросила Анна Юрьевна.

— Ну… ты и другой мужчина… — уверенности в голосе Владимира почти не осталось.

— Да ты что?! — Казалось, уверенность перетекала от Владимира к Анне Юрьевне — чем больше он терял почву под ногами, тем увереннее становилась она. — А твоя новая жена знает, что ты здесь? — спросила Анна Юрьевна и кивнула на безымянный палец бывшего мужа, украшенный обручальным кольцом.

Владимир спрятал руку в карман и затравленно огляделся. Взгляд его зацепился за букет на подоконнике. Ненависть с новой силой вспыхнула в его глазах. Он шагнул к окну и протянул к цветам руку, его пальцы были скрючены. Казалось он вытаскивает наружу остатки силы, чтобы уничтожить альстромерии, а с ними и весь этот ненавистный мир. Но, сделав ещё шаг, Владимир упал без чувств.

— Что с ним?! — растерялся Пётр Ильич и посмотрел на Анну Юрьевну.

В маленькой кухоньке типовой многоэтажки стояла красивейшая женщина, прекрасная древней, изначальной красотой. В маленькой кухоньке стояла королева.

Проведя кончикам языка по губам, Анна Юрьевна пожала плечами.

— Не знаю, — ответила она. — Он никогда раньше таким не был.

Глава 10

Марта и Полина после магических обрядов поднимались по ступенькам из подвала совсем замученными. И магические обряды, и зельеварение, которое предшествовало обрядам, были тоже индивидуальными занятиями. Преподаватели что-то рассказывали, о чём-то спрашивали. Под конец магических обрядов подруги уже совсем измучались и мало что понимали. Им очень хотелось спрятаться в какое-нибудь укромное место и поговорить, проанализировать, продумать, как вести себя в этом чужом для них мире, определиться, наконец, продолжать ходить на занятия или взбунтоваться и потребовать, чтобы их отправили домой.

Но словно нарочно возможности поговорить, обсудить занятия и то, что на них происходило у Марты с Полиной не было. Даже в своей комнате они больше не могли чувствовать себя свободно… К тому же чем больше девушки уставали, тем сильнее Марта ощущала свой горб — спина не просто болела, она постоянно ныла, её ломило, и это заставляло Марту горбиться ещё сильнее. По ступеням, а потом по коридору Марта шла хмуро, и лишь глаза блестели всё ярче.

Полина тоже устала. Она поблёкла вся, золотистые волосы разлохматились, платье путалось в ногах, каблуки уже не стучали звонко и задорно, а всё чаще шаркали. Полина плелась позади Марты и ныла:

— Если нас сейчас ещё на какую-нибудь лекцию отправят, то я умру.

Марта шла молча. Но на её лице было написано, что она сама готова помочь Полине умереть, если та не перестанет ныть. Марта пыталась мысленно собрать все преподавательские провокации и проанализировать их. Но она слишком устала. Зельеваренье, а особенно магические обряды выжали её как губку.

Зельеварение преподавала ведьма Аглая. Именно так она представилась подругам и именно так было написано на листке, который Анжелика дала им утром, и который Полина затолкала в карман и вспомнила только после прорицания, когда подруги решили не испытывать судьбу — не дожидаться Анжелику, а поискать нужный кабинет самостоятельно. Полина обнаружила в платье карман, о котором она забыла, сунула в него руку и… вытащила листок с расписанием…

Кабинет зельеварения напоминал химическую лабораторию с большим столом в центре, на нём стояли реторты, пробирки, колбы, тигели, горелки. Над столом висела вытяжка, сбоку возвышался вакуумный шкаф, в шкафах у стен в определённом порядке располагались котлы, котелки, котелочки… в другом шкафу — банки, баночки, бутыли, бутылки, флаконы, фиалы… В нескольких шкафах хранились всевозможные ингредиенты. Ещё один шкаф был большим холодильником.

Несмотря на стереотип о том, как должна выглядеть ведьма, на лице Аглаи не было бородавок, нос у неё был аккуратный, а вовсе не крючком. Лицо круглое, зелёные глаза широко поставлены. Около глаз и в уголках губ морщинки, которые показывали, что Аглая добродушная улыбчивая женщина. Длинные волосы, тронутые сединой, были собраны на затылке в шишку. Лет ей было на вид сорок — сорок пять. Одета она была просто — встреть девушки её в городе и внимания не обратили бы.

Аглая спокойно рассказывала о традициях зельеварения и о том, что, когда святая инквизиция жгла ведьм, на самом деле это мужчины — аптекари и врачи убирали конкурентов — ведуний. «Это была одна из самых кровавых войн за рынок в сфере лекарских услуг, — говорила ведьма Аглая. — Люди не хотели идти к врачам и покупать препараты в аптеках. Они предпочитали знахарок и травниц. Вот мужчины и устраняли конкурентов тем способом, который им доступен, то есть, мечом и огнём…»