Заклятие роз (СИ)

Шуша поползла вокруг Марты, и в том месте, где она оставила след, словно из-под земли вырос призрачный экран, на котором начали появляться и исчезать картинки: …Полина, Марта и Анна Юрьевна, взявшись за руки, стоят на вершине лысой горы вокруг большого чёрного камня, они растеряны и испуганы. Вдруг из камня появляется седой, взъерошенный, бородатый мужчина и нападает на Анну Юрьевну, Пётр Ильич торопится к ней на помощь, но Огненная ведьма Блейза кидает в него огненный шар, Пётр Ильич падает замертво, Анна Юрьевна разжимает руки и спешит к нему, бородатый колдун, как только круг размыкается, убивает её, а потом Полину и Марту… …на лесной поляне Бард целует Полину, Марта и Анна Юрьевна торопятся к ним, впереди спешит змея, змея нападает на Барда, промахивается и кусает Полину, Полина падает замертво, Бард метает заклинание сначала в Марту, потом сразу же в Анну Юрьевну, змея не успевает их защитить… …Марта с Полиной и Анной Юрьевной стоят, прижавшись друг к дружке, в развороченной столовой, а Серафимович щёлкает в их направлении пальцами, девушки падают замертво… И хоть в двух последних эпизодах Марта не видит Петра Ильича, она откуда-то точно знает, что он погиб – он помеха, которую Огненная ведьма Блейза убрала в самом начале Вальпургиевой ночи – ночи накануне Бельтайна.

– Мы трижды умрём? – машинально спрашивает Марта.

– У васс будет три критичесских сситуацссии… Это только вероятноссть… Осстальное зссависсит от васс, – отвечает Шуша и экран исчезает.

– Кто такой этот колдун? И почему именно мы должны не пустить его в наш мир?

– Сумрачный колдун. В васс течет его кровь.

– А как же Пётр Ильич? Сюда же случайно не попадают…

– В нём нет древней крови, он обычный сссмертный. Он пришёл сс женщиной…

Марта ещё хотела спросить Шушу, но пение, до сих пор едва слышное, усилилось, и Марта проснулась.

Свет под Полининым пологом оставался ровным и ярким, а вот тьма под пологом Анны Юрьевны начала рваться – в том месте, где Пётр Ильич обнимал Анну Юрьевну, где его рука касалась её. Появившийся свет был небольшой, словно кто спичку зажёг, но его силы хватило, чтобы тьма перестала быть абсолютной… У Марты сами собой сложились строки:

Абсолютной темнота быть не может –

Пламя спички,

Этой щепки-невелички

Прогоняет древний мрак…

Марта повторила про себя несколько раз эти слова и вдруг заметила, что тьма под пологом Анны Юрьевны действительно начала бледнеть, рассеиваться.

Всё это сопровождалось пением, и чем больше сдавала позиции тьма, тем громче и… отчаяннее?.. было пение… Марте даже в какой-то момент показалось, что пение из последних сил пытается поддержать тьму…

Но вот тьма окончательно развеялась, пение стихло Анна Юрьевна глубоко вздохнула и повернулась на бок, Пётр Ильич тут же проснулся, словно дремал вполглаза – охранял её сон. Поглядев на женщину, он не нашёл угрозы её жизни и нежно поправил одеяло. Анна Юрьевна во сне прижалась к Петру Ильичу, он ласково и потихоньку поцеловал её в висок. Потом аккуратно, чтобы не потревожить её, улёгся и тоже вздохнул.

И Марта поняла, что ни за что на свете не допустит, чтобы с ним что-то случилось. И не только с ним, но и с Полиной, и с Анной Юрьевной. Она поняла, что будет защищать их. Потому что такая нежность и забота должны существовать в этом мире, потому что без нежности и без заботы о близких мир станет пустым и холодным.

Едва солнце подсветило небо, дверь открылась, и в комнату вошёл Серафимович.

– Просыпайтесь! – громко скомандовал он. – У нас мало времени!

Марта с Полиной поднялись и одновременно посмотрели на кровать под розовым пологом. Подруги были тут, можно сказать, старожилами, а вот Анна Юрьевна и Пётр Ильич появились только накануне, и девушки готовы были что-то объяснить помочь, если их помощь понадобится. Но Серафимович, глянув на часы, строго сказал:

– Полина, Марта, у вас на то, чтобы привести себя в порядок 15 минут! – И обратившись к Анне Юрьевны заботливо спросил: – Как вы себя чувствуете?

Анна Юрьевна, натягивая одеяло на обнажённую грудь – обрабатывая раны, Агафья Тихоновна разрезала и убрала разорванные футболку и бюстгальтер – ответила, покраснев:

– Всё хорошо, спасибо!

– Тогда вы тоже поспешите. Вот для вас платье, – Серафимович показал на стул, где висело форменное платье, принесённое вчера молчаливой помощницей Серафимовича. – А вот туфли, – Серафимович показал на пару, стоящую чуть в стороне от туфель Марты и Полины. И обращаясь к Петру Ильичу добавил: – Для вас у нас обуви нет, извините.

– Ничего страшного, – заверил декана Пётр Ильич.

– Поторопитесь! Я жду вас в гостиной, – сказал Серафимович и вышел из комнаты.

Едва дверь за ним закрылась, Полина поднялась, отряхнула платье – она так же, как и Марта спала одетая – и поспешила в ванную. А Марта стала заправлять свою кровать.

– Где мы? – спросила у неё Анна Юрьевна.

– В университете магии. – И добавила: – Вот ещё что: платье – это договор на обучение. Как только вы его наденете, вы заключите договор на обучение тут.