Заклятые супруги. Леди Смерть

Я вытряхнула на ладонь четыре серебряные монеты, а заодно и все медяки и протянула им. Глаза у старшего загорелись – видимо, уже прикидывал, сколько еды можно на это купить. Хотя смотрел недоверчиво, словно опасался, что едва протянет руку, я его схвачу. Подойти не решался, поэтому просто положила письмо на камни, ссыпала монеты поверх и отошла.

– Письмо нужно передать месье Раджеку, – сказала негромко, – знаете гостиницу «У Ариты»?

Мальчишка кивнул. Но не сделал ни шага в мою сторону.

Вздохнула, стянула с себя еще и накидку – сил моих не было смотреть на это жуткое покрывало, а потом развернулась и быстро зашагала назад, уводя лошадь за собой. Зевая, быстро пробежала той же дорогой, а потом отправилась за город, ждать. Не хотелось думать, что ничего не мешало маленьким бродяжкам спустить письмо в канал и отправиться восвояси. Только сидеть на дереве, слушать шум ветра, сладко покачиваясь как в далекие забытые времена в колыбели. Вместе с листвой, срывающейся с деревьев. Там, на полях, наверняка уже пригревало, но здесь, в тени по-прежнему было прохладно. Как же мне сейчас не хватало прочной шерстяной накидки, с которой и в первые морозы на улицу выбраться не страшно…

– Тереза?!

Голос Раджека разорвал тишину в тот миг, когда я почти заснула и начала заваливаться вбок. Пошатнулась, дернулась, ободрала ладони о кору и рассерженно зашипела.

– Где вас демоны носили?

– Я спал.

– Рада за вас.

Он смотрел на меня, запрокинув голову, в глазах его плясали веселые искорки. Одетый в светлую рубашку, штаны и простенький сюртук, с взъерошенными от сильного ветра волосами он выглядел совсем молодым.

– Отлично выглядите, – сообщил Ивар.

– Спасибо, – буркнула я.

– Почему вы сидите на дереве?

– Чтобы не заснуть.

– Понятно, – многозначительно протянул он и чуть отступил в сторону, – ну тогда спускайтесь. Клятвенно обещаю, что не позволю вам заснуть.

Я вздохнула: помимо спать теперь еще и есть хотелось, как если бы меня не кормили несколько дней подряд. Проверила руками толстую ветку над собой и осторожно, держась ближе к стволу, поднялась. Медленно потянулась вниз, попробовала следующую ногой, шагнула на нее и спрыгнула. Отряхнула ладони и вопросительно посмотрела на Ивара, а он – на меня. Не вопросительно, скорее, как-то внимательно. Я бы сказала, чересчур. Вот тут бы точно зеркальце пригодилось.

– У меня что-то с лицом?

Вместо ответа он стянул с меня шляпу, позволяя волосам рассыпаться по плечам и спине.

– Зачем вы это сделали? – Я вырвала шляпу из его рук.

– Так гораздо лучше.

– Гораздо лучше будет, когда я вернусь домой, поем и отосплюсь. Лорд Фрай сказал, что вы приготовили для меня подарки.

Вместо ответа Ивар сжал пуговицу на сюртуке. А потом мы словно ушли под воду: стало самую чуточку темнее, звуки извне доносились приглушенные, как если бы я напихала себе в уши опилки. Сгустившийся воздух скользнул над нами туманной дымкой, а потом слух вернулся. Только мы были запечатаны внутри непроницаемого кокона, и продолжение нашего разговора тоже. Интересные пуговицы, на такие и сыграть можно.

– Активатор «полога безмолвия», – пояснил он. – На всякий случай.

Запечатанное заклинание. Мило.

– Зачем вам полог безмолвия в лесу?!

– Никогда не знаешь, что может случиться.

Я снова пихнула шляпу ему в руки и теперь собирала волосы, мысленно ругаясь страшными словами. Попытки закрепить их шпильками и нацепить головной убор поверх закончились болью в висках, а мне и так было невесело. Пока дремала, не чувствовала почти ничего, но сейчас накатило: сначала стало как-то тоскливо, потом муторно, теперь ко всему этому еще прибавились раздражение, дикая злость – такая, когда руки дрожат от ярости и можно наделать много всяких глупостей. И страх из разряда тех, причину которого объяснить невозможно: как у наказанного ребенка, запертого в темной комнате в дальнем крыле. Что самое странное, я понять не могла, с чего меня так встряхнуло: то ли от голода, то ли с недосыпа.

– Не знал, что вы такое умеете.

– Такое? – Я разозлилась еще больше. Исключительно на себя.

– Лазить по деревьям, – в голосе его звучало неприкрытое восхищение.

– Я еще и не такое умею.

Не положено леди лазить по деревьям, но этот навык был родом из того же времени, что и брючный костюм. В год, когда умер отец, я словно с цепи сорвалась. Грубила матушке, часами сидела с Луни или носилась с тогда еще молоденьким Демоном по парку так, что все обитатели Мортенхэйма боялись, что я сверну себе шею. А на деревьях пряталась от тех, кого матушка посылала за мной, чтобы пригласить к обеду или на серьезный разговор, который неизменно заканчивался ссорой.

– Не сомневаюсь.