Заклятые супруги. Леди Смерть

– Какой вы… собственник, граф, – провела пальцами по его губам и медленно опустилась вниз, заставив дернуться и застонать от пронзительных ощущений. Сердце только чудом не выскочило из груди. Я задохнулась, вцепилась в раскрытые ладони Анри, переплетая наши пальцы.

Вверх…

Поймать хриплый стон губами.

Вниз.

От томительно-медленных движений до яростно-сильных. И наоборот.

Воздух сгустился, как под пологом, я смотрела ему в глаза, полные расплавленного, полубезумного желания. В каком-то смысле оно было и моим тоже, закручивая вихри тянущей сладости в самом низу живота.

Вверх…

Как же мучительно-остро: не меньше, чем когда его ласки полыхали в каждой клеточке тела.

Вниз.

Мы перестали сдерживаться, а мир перестал быть единым целым – раскололся на части, чтобы собраться заново в нас двоих. Я положила руку на смуглую грудь, царапая кожу, а потом осталось только золото браслетов и сбивающееся дыхание. Полыхающее внутри пламя, заставляющее кричать, и его губы, поймавшие этот крик. Только хриплый, сдавленный стон Анри и последнее движение, следом за которым нахлынула странная ошеломляющая истома. Я прильнула к нему, уткнулась лицом в плечо. Под моими пальцами бешено колотилось сердце, из-под ладоней расползались светящиеся узоры. Наверное, надо бы к этому привыкать, но я не могла. Это было странно… и неправильно. Неправильно быть с ним единым целым.

Неправильно, но в этот миг я была его.

Только его, как и всегда.

Он все еще был во мне, и от этого мысли путались и сбивались. Слегка покусывала губы, чтобы быстрее прийти в себя, но приходить в себя не спешила. Еще минуточку. И еще. Их так мало… Но это все, что можно себе позволить.

Быть рядом с ним.

Чувствовать всем телом. Всем сердцем. Всей душой.

Пальцы мужа скользнули по моей руке, кольцо с алаэрнитом едва уловимо дернулось. И я вместе с ним. Широко раскрытыми глазами смотрела, как Анри осторожно повернул камень, искорка мглы скользнула по внутренней стороне перстня, и оранжевая дымка с легким шипением растаяла в воздухе.

– Теперь это просто кольцо. Следящей магии в нем больше нет.

Анри запрокинул голову на спинку дивана, но смотрел по-прежнему на меня из-под полуприкрытых век.

– Обещай себя беречь, Тереза. Обещай, что в случае чего сразу свяжешься со мной через Жерома.

В ответ на безмолвный вопрос муж выпрямился.

– Мне нужно уехать, – сказал он. – Завтра. С Эльгером.

– Надолго?

– На месяц. Вернусь за несколько дней до благотворительного сезона.

Кажется, сбылась матушкина мечта. Я буду вертеться на балах, как девица на выданье в погоне за лучшей партией. Только успевай наряды менять.

Анри очертил пальцами контур моих губ. Смотрел так, словно не хотел отпускать.

И я не хотела. Только не его, только не с Эльгером.

Хотя и не время сейчас для таких мыслей. Ой не время.

– Вернемся домой или останемся здесь?

Он хотел что-то сказать, щека едва уловимо дернулась, но… все-таки промолчал. Покосился в сторону окна, которое ливень грозил смыть в землю вместе с лесом. Пересадил меня на диван, взбил подушки и укрыл нас пледом. Запоздало вспомнила про вино и фрукты, про которые мы благополучно забыли, но вставать уже не хотелось. Положила голову ему на плечо и закрыла глаза. Это было правильно, потому что проснуться с ним в охотничьем домике или в собственной спальне – разные вещи. Хватит и того, что я назвала поместье проникновенно-теплым словом «дом».

32

«Тереза, до меня дошли слухи о вашем вызывающем поведении в оперном театре ле Руале. Очень рассчитываю на то, что у вас найдется достойное объяснение этому. Не хотелось бы думать, что свобода, которой вас балует муж, обернулась ловушкой тщеславия…»