Заклятые супруги. Темный рассвет

«Мне кажется, матушка злится на Винсента не только из-за своего праздника. Она очень по вам скучает, хотя ни за что этого не покажет. Недавно я видела ее выходящей из ваших комнат, матушка стояла в дверях несколько минут прежде чем закрыть их за собой».

Сколько себя помню, она всегда была одинокой. Оставалась такой даже среди шумной залы, когда все взгляды обращены на нее: раздавая улыбки и поддерживая светские беседы с небывалой легкостью. Это наша с ней общая черта, разве что матушка никогда не стеснялась внимания. Закованная в непроницаемую броню выдержанной как вино вежливости, словно в панцирь – который крепче самой сильной паутины некромага – она всегда и во всем была герцогиней до кончиков ногтей. И никто не смел усомниться, что в ее жизни все замечательно.

«Тереза, я на вашей стороне. Верю, что граф де Ларне любит вас так же, как вы любите его, и искренне желаю вам счастья. Надеюсь, что случившееся со временем забудется, и все станет хорошо. Я правда так думаю! Хотя Винсент убежден, что вас не оставят в покое, и что вы недальновидны».

Сомневаюсь, что Винсент употребил именно слово «недальновидны».

«Признаюсь, была немного удивлена, когда Винсент рассказал о Софии Фламель, кажется? Простите, если ошиблась с именем. Он говорит, что с помощью этой девочки граф де Ларне хотел привязать вас к себе, но я так не считаю. Расскажете о ней побольше? Я бы очень хотела с ней познакомиться! А она хочет познакомиться с нами?»

Читая эти слова, я улыбалась. Недавно для Софи нашлась гувернантка – молодая и очень приятная девушка, которая при виде меня не прятала взгляд, не бледнела, не краснела и не заикалась, как ее предшественницы. К тому же, она знала энгерийский, что позволяло мне заниматься другими делами. В ожидании письма от Лави я училась танцевать харрим – точнее, пыталась учиться, изучала отчеты мадам Арзе и перепроверяла все не по одному разу, ездила в школу – при виде моего экипажа у директрисы наверняка приключался нервный тик. Когда стало понятно, что в Равьенн все хорошо, снова вернулась к занятиям магией. Так часто, как раньше, бывать в Ларне мне уже не требовалось, но в один из свободных дней мы с Анри все-таки отправились туда.

Стоя посреди разрушенной бальной залы, позволяла глубинной тьме струиться и оплетать меня по контуру защитной паутины. Растрескавшиеся стены за гранью смотрелись картонными листами: казалось, дотронься – и рассыплются прахом. Ярко-синее небо потускнело и стекало на ощерившиеся изломы камня, тянущиеся ввысь. После случая с Евгенией управлять смертью стало проще, словно она окончательно признала во мне свою. Вот только так близко к себе я ее больше не подпускала: слишком свежи были воспоминания о существе, внутри которого оказалась заперта моя душа. Существе, в котором не было ничего человеческого, и которое было гораздо ближе к тьме, чем можно себе представить.

Не уверена, что если побываю там еще раз, смогу так просто вернуться.

«Ой, что-то я все жалуюсь, хотя хороших новостей тоже полно. Луиза готовится стать матерью! Это случится еще не скоро, но она вся светится от счастья. Впрочем, вы же знаете Луизу, она всегда светится, а сейчас особенно. Даже удивительно, что ей не досталась магия, подобная моей. Мне кажется, она бы очень ей подошла! А я все думаю, кто у нее будет, мальчик или девочка?»

Представить Луизу матерью было совсем не сложно. Рядом с ней любой ребенок расцветет, как рядом с Лавинией цветочки.