Заклятые супруги. Темный рассвет

Было что-то странное, и до ужаса, до умопомрачения соблазнительное в том, чтобы заново узнавать мужа с закрытыми глазами. Не видеть, только чувствовать. Повторять ладонями его бедра, стягивая брюки, и вздрагивать, когда сильные пальцы едва касаются спины, освобождая меня от корсета. Поднимать руки, позволяя освободить себя от нижней рубашки, почти касаться грудью его груди, напряженными сосками – желая шагнуть вперед и слиться с ним воедино. Чувствовать бедрами его наливающееся силой желание, и дышать через раз. С тихим звоном на пол падали шпильки, одна за другой. Волосы скользнули на плечи, а потом и на спину.

– Ты всегда будешь моей единственной. Маленькой. Сладкой. Девочкой. – Голос мужа был одуряюще низким. Бархатным. Если голосом можно ласкать откровеннее, чем руками, лентами, языком, то именно это он сейчас и делал.

Задохнувшись от пробирающих до дрожи интонаций, широко распахнула глаза.

И утонула во взгляде цвета солнечного затмения.

Во взгляде откровенного и бесстыдного желания.

– Ты бессовестный…

– Извращенец?

– Обманщик. Давно ты открыл глаза?

– А это имеет значение?

– Это было нечестно!

– Было. Но я не могу на тебя насмотреться. Особенно когда ты дрожишь и кусаешь губы…

– Замолчи, – выдохнула хрипло.

– Когда выгибаешься подо мной…

Муж провел пальцами по моей груди, не касаясь соска.

– Или когда стонешь мое имя.

Я ненадолго пришла в себя, когда Анри подал мне руку и повел к ванной. Осторожно ступая между расставленных по полу свечей, чувствовала теплую плитку. Вода сомкнулась, обволакивая нас, к запаху курительных трав теперь примешивался легкий аромат лепестков Риавары. Мы оказались лицом к лицу, и сдерживаться больше не было никаких сил. Муж потянулся к моим рукам, и наши пальцы переплелись, за миг до того, как я приподнялась – позволяя прохладе пробежать по спине, а после опустилась на него. Закусив губу, скользя телом по телу, медленно стекала вниз, чтобы вместе с Анри прочувствовать каждый миг первого слияния.

Тело плавилось, несмотря на воду. Мы снова ненадолго замерли – лаская друг друга взглядами, а после я так же медленно приподнялась. Почти касаясь губами его губ, непростительно близко.

– Мне тоже нравится на тебя смотреть, – прошептала, не отнимая взгляда. – Когда ты еле сдерживаешься, чтобы не запустить пальцы мне в волосы, заставляя запрокинуть голову…

Снова подалась наверх – самую чуточку, отмечая, как напрягаются его плечи, и так же дразняще легко двинулась вниз, немного. В единении наших тел, в этой близости рождалось сладкое, влекущее наслаждение: немалых усилий стоило удержаться на этой грани. Только потемневший взгляд мужа и удержал – ненадолго, чтобы добавить:

– Или не подхватить под бедра, чтобы оказаться внутри еще глубже… насколько это возможно…

Повторяя свои слова, приподнялась еще, продолжая нашу сладкую пытку.

А после опустилась, перехватывая губами стон и вжимаясь ноющими от возбуждения сосками в его грудь. Анри прорычал нечто невразумительное, но так и не двинулся, позволяя мне задавать ритм. Наслаждение текло по венам, сплетая нас воедино, и мир раскачивался перед глазами. Четким было только лицо мужа, и капельки воды, блестящие на наших телах. И сбивающееся, сливающееся дыхание – тоже одно на двоих, и сладкая вспышка в самом низу живота, и еще несколько быстрых движений, рождающих пульсацию внутри, и сила сдавивших мои руки пальцев.

И громкое рычание:

– Тер-реза…

И тогда, по-прежнему чувствуя его внутри, я позволила себе расслабленно откинуться на грудь мужа.

Лежать так было уютно. Вода начинала понемногу остывать, но он согревал меня, обнимая руками и ногами. Намокшие пряди моих волос облепили нас обоих, в них запутались лепестки с бледно-голубыми прожилками. От них по белому шелку растекался едва различимый цвет, словно рисунок бросили в воду. Тело казалось легким, словно пушинка, а счастье – бескрайним, и ничего за его пределами не было. Узоры, бегущие по телам от сплетения рук – символ нашего единения, сияли так, что свечи напоминали лесных светлячков рядом со вспыхнувшим в ночи солнцем.

Я подняла руку, рассматривая их.

– Как так получилось? – спросила то ли мужа, то ли себя. – Настолько… сильно?

– Не знаю, – Анри покачал головой. – Тебя это пугает?

– Не знаю, – эхом отозвалась я. – А тебя?

– Нет, – ответил он. – Теперь уже нет.

15

Каждый раз, когда оказываюсь в поезде, вспоминаю встречу с Иваром. Казалось бы, именно первое путешествие на «Стреле Загорья» должно произвести на меня неизгладимое впечатление, но тогда я была в таком состоянии, что не замечала ни роскоши купе, ни вышколенных проводников, ни стремительно проносящихся за окном видов. А вот обратная дорога на простом паровозе запомнилась мне куда лучше. И почему-то я не могла перестать думать о Раджеке. Как он вообще умудрился пролезть в мое сердце? И не только пролезть, но и прочно там обосноваться.

Единственный друг.

Надеюсь, у него сейчас все хорошо, где бы он ни был.

– До сих пор не могу поверить в то, что я на это согласился, – хмыкнул Анри, взбивая подушки.