Заклятые супруги. Золотая мгла

Дожидаясь, пока вернется муж, я смотрела на спящего котенка. С того дня, как я вошла в этот дом, многое поменялось. Здесь я стала женщиной. В этой комнате Анри подарил мне платье и порвал его. Он заступился за меня перед матушкой, мы ездили на пикник, я раскрылась перед ним, как никогда и ни перед кем, теперь вот собираюсь учиться играть в карты. Времени прошло всего ничего, а он знает обо мне больше меня самой. И кажется, мне это нравится.

Анри вернулся быстро и почему-то с двумя колодами карт. Бесцеремонно подвинул Кошмара, получил лапой по запястью, но продолжать битву не стал.

— Тасуй.

Он вручил мне новехонькие карты с темно-синими узорчатыми рубашками, и я достаточно неловко их перемешала. Помимо пасьянсов, которые не раскладывала только самая ленивая леди, и всяких женских партий ни о чем, с картами я раньше дел не имела, поэтому чувствовала себя крайне неловко. Как всегда, когда речь заходила о чем-то, что я не знала от и до.

— В эту игру играют на деньги, Тереза. Чаще всего на очень большие деньги.

Он забрал карты, легко коснувшись пальцев. Под легкий шелест и пестрое мельтешение рубашек, я не отрываясь смотрела на его руки: несколько движений — и колоды полностью перемешаны. Честное слово, первый раз такое видела.

— Снимай. На себя. — Он улыбался, но понять, что значит эта улыбка, я не могла. Словно мы совершили скачок во времени, и передо мной снова оказался незнакомец.

— Сдается по две карте. Сначала слева направо. Потом справа налево. Поскольку нас двое… — Анри покосился на кота. — Нет, этот неплатежеспособен.

Я с трудом сдержала смешок.

— Я тоже.

— Ну почему. На тебе прелестный халат, под ним не менее прелестная сорочка, а под ней…

— Я поняла.

Анри улыбнулся и сдал по две карты.

— Вот и ладно. Продолжаем?

Что-то похожее было в детстве, когда отец заставлял меня зубрить основные заклинания некромагии. Я злилась, плакала, но проклятые плетения отказывались выстраиваться во что-то мало-мальски понятное, а запоминаться и подавно. Он рвал их в клочья, заставляя начинать заново, иногда я сидела до глубокой ночи, чтобы разобраться в одной-единственной схеме. Правда, в отличие от этой дурацкой игры, от них была хоть какая-то польза: справившись, я чувствовала себя умной и становилась сильнее. Здесь же все зависело от выпавших карт, которые складываются в числа, и комбинаций, которые кто-то придумал как выигрышные.

Лишившись сначала пояска, а затем халата и ленты в волосах, я заявила, что больше играть не буду.

— Ты проиграла.

Я хмыкнула.

— Если чистейшей воды везение с вашей стороны называется «проиграть»…

— Именно так это и называется.

— А если бы выиграла?

— Зависит от того, какие ставки и на что. Некоторые от выигрыша теряют голову. В прямом смысле.

— Что, прямо за столом?

— Нет, чуть попозже. Когда выходят из комнаты или на улицу.

— Какое счастье, что я на кровати и выходить никуда не собираюсь. — Я фыркнула и отодвинула карты подальше. — Не представляю, откуда у тебя такие познания, и даже представлять не хочу.

— Хочешь, покажу еще парочку игр?

— Таких же опасных?

— Еще опаснее.

Вскоре разум превратился в склад цифр, названий, комбинаций и трюков. Как он все это в голове держит?

Рассказывал Анри на удивление интересно, точно вещал с кафедры Мэйсфорда — Высшего Университета Магии Лигенбурга, об основах необычных плетений. Поэтому клевать носом я начала исключительно от усталости — сказывался и вчерашний насыщенный день, и раннее пробуждение — встретив рассвет, мы больше не заснули.

Анри заметил мою усталость и замолчал. Взбил подушки и сдернул покрывало с постели вместе с котом, который обиженно зашипел.

— Ложись.

Я устроилась поудобнее. Неосознанно подтянула подушку, пахнущую лавандой, поближе.

— Почему ты переехал в другую комнату? Обиделся из-за платья?

Оказывается, я спросила это вслух.

Анри покачал головой:

— Чтобы ты чувствовала себя спокойно. Тебе нужно место, где можно побыть в одиночестве.

Да, он действительно знает меня лучше кого бы то ни было. Когда только успел?

— Но если вздумаешь здесь грустить, я вернусь, и мало тебе не покажется.

Он смотрел на меня так, точно ждал чего-то: надеялся, что позову? А может быть, просто хотел остаться и раздумывал, не послать ли к демонам только что сказанное. Наверное, я тоже этого хотела, но мгновение уже было упущено. Позову его назад — и все изменится. Рухнет последний оплот, и я окончательно потеряюсь в этом донельзя странном мужчине. Нет, мне нужно время, чтобы подумать. Понять, что со мной происходит. А рядом с Анри я думать не умею. Не получается.

— Доброй ночи, Тереза.

Анри легко поцеловал меня и вышел — пожалуй, чересчур поспешно.

— Доброй ночи, — прошептала я закрывшейся двери и повернулась на другой бок.