Заклятые враги (СИ)

- Чёрт, - голос его наполовину пропал и звучал тихо да хрипло. Эрла вообще боялась заговорить, ей почему-то упрямо казалось, что она и не сможет. Так или иначе, последствия были довольно серьёзными, и от этого убийство давить на совесть меньше не стало. – Твой отец теперь меня точно удушит.

Эрла, старательно приводя в порядок свою одежду – правда, рубашка теперь не застёгивалась, а только завязывалась под грудью, благо, принцессы – не простолюдины, и нижнее бельё у них присутствует не только в виде длинной полумонашеской ночной рясы. Признаваться не хотелось, но девушка была даже рада демонстрировать обнажённый живот, а не изодранную ночную тряпку.

Пойти.

По крайней мере, пристальный и явно не преисполненный ненависти взгляд Эльма веселил и даже радовал. Правда, стоило подумать о последствиях, и вся радость куда-то моментально пропадала, вместе с хорошим отношением?

- За что? – удивилась Эрла. – Ты ж мне жизнь спас.

- Так и ты мне жизнь спасла, - отмахнулся Эльм. – Но нам не стоит, - он кивнул на бутылку, - вместе пить. Потому что, боюсь, в определённый момент причиной убить меня будет совращение царственных особ. Хотя, если ты не против…

- Я против! – возопила принцесса. – И вообще, с чего ты взял, что вот такое… - она окинула его красноречивым взглядом, - может меня соблазнить?! Тоже, красавец отыскался!

- Ну, начнём с того, - Эльм хитро улыбнулся, - что вокруг больше ни одного кандидата нет. А во-вторых, вы, женщины, существа странные… И со вкусом у вас периодами бывают сбои, - он вытянулся на зелёной траве, закинул руки за голову и закрыл глаза. – Так что я подожду. Ты побегай, отыщи кого получше, а потом мы об этом поговорим.

Эрла возмущённо фыркнула. Сейчас, когда ещё и проклятая головная боль набатом билась в виски, ей хотелось броситься на него и тут же удушить, но остатками разума девушка понимала, что Эльм того и добивался.

- Ха! Думаешь, я и так не знаю мужчин получше? – возмущённо воскликнула она. – Да полно! Вот король Дарнаэл, и Рэй…

- Ну, относительно того, кем тебе приходится король Дарнаэл, я в курсе, а вот Рэй… - он задумчиво прищурил глаза. – Хм. Брат?

Эрла хотела было это отрицать, но вовремя прикусила язык. Она ещё только не опускалась до мелочных споров с вот таким, как он, только этого не хватало! Хотелось и вовсе отмахнуться от него и уйти куда подальше, вот только странное удивление бесконечно останавливало и возвращало на прежние позиции.

- Ну, брат, и что с того? – девушка поднялась на ноги и возмущённо сложила руки на груди. От резкого движения в голове помутилось, а перед глазами запрыгали тёмные пятна, но она попыталась проигнорировать желание рухнуть обратно на травку. – Вот, Кэор ещё, королевский племянник…

- Не буду уточнять, чей именно, от этого он не перестаёт быть твоим родственником, - Эльм хитро открыл один глаз, глядя на неё так, словно пытался разозлить ещё больше. – Неужели ты не можешь выдумать хотя бы ещё один повод? Ну, пожа-а-алуйста, поищи кого получше, я же страдаю от интереса!

Эрла топнула ногой, но легче от этого ни на мгновение не стало. Она отвернулась и постаралась выдохнуть воздух, успокоиться, принялась перебирать в голове всех знакомых представителей мужского пола.

Увы, но ни одно путёвое воспоминание в голову не пришло.

- А ещё, - уж совсем мстительно протянула принцесса, даже не заметив, как муки совести окончательно покинули её сознание, словно кроме перебирания кавалеров, ничего более страшного в жизни с нею и не случалось, - есть прелестный посол с Торрессы, Бонье… Между прочим, очень даже…

- Это такой тёмно-русый, сероглазый, смазливый и без единой капельки мозгов в голове? – уточнил Эльм. – Ох, какой у тебя отвратительный вкус… Хэй, принцесса, ну хоть бы кого поприличнее выбрала, правда?! Он же в столице торчит, кажется, не первый день, так чего ж ты не воспользовалась услугами посла для того, чтобы избавиться от возможности стать жертвой матушкиного обряда.

Эрла возмущённо швырнула в него первым, что попалось под руки, как оказалось, рубашкой мужчины, а после вновь села на траву, подальше от него.

Взгляд упал на раненную руку, и воспоминания хлынули в голову, словно кто осторожно отворил дверцу, а после распахнул её так широко, как только смог.

Даже боль отступила назад – она слышала, как приказывала человеку умереть, слышала, как он пытался бороться – эти звуки будто бы шипели в голове нескончаемым ритмом. И когда ничего не вышло, она ударила его ножом в сердце, безо всякой жалости, будто бы не с человеком дралась, а с животным.

А она прежде была уверена в том, что не способна и муху обидеть! Как же… Сначала волк, но волк хотя бы был опасен…

А разве разбойник не был опасен? Словно дикое животное, преисполненный ненависти, боли и ещё чего-то. Казалось, что он мог растерзать её на кусочки просто по той причине, что ему так хотелось. Просто потому, что он испытывал огромное удовольствие от смертей посторонних людей.