Заклятые враги

Но в покои её дочери он поднимется только после того, как примет вызов. Только вызов сначала надо бросить. Но есть ещё люди, которые верны ей, и они найдут кого-то подходящего на эту роль.

…Дверь открылась с невероятным грохотом. Брат её мужа, уставший, грузный седой мужчина, который тоже уже был на последнем издыхании, поклонился своей королеве — он знал, в отличие от того, кого она то ли использовала, то ли действительно любила.

— Привели, — едва слышно прошептал он. У Вьена — какое странное имя, как она вновь и вновь думала, ловила себя на глупой мысли, — был очень тихий голос, словно мужчина пытался скрыть какие-то сведенья от всего мира. Он кланялся очень низко, так, что седые волосы служили практически заслонкой между ним и реальным миром. Впрочем, с каждым годом поклон казался всё более жалким, и ему приходилось прикладывать руку к животу не потому, что так требовалось по уставу, а потому, что он должен был поддерживать своё непомерное брюхо.

Но Вьен был очень добрым — по крайней мере, настолько, насколько могут быть добрыми люди в этом подобии настоящего мира. Он никогда не пытался переступить определённые границы, и Далла знала, что такой, как он, никогда не предаст; она смогла утаить с его помощью свою личность от Ламира, и сейчас, когда ей потребовался парень, который погибнет за её дочь, Вьен тоже с радостью отправился исполнять эту маленькую прихоть. Ему от этого ничего не будет, естественно, да и не может быть, но зачем просто так перечёркивать всё то, что можно назвать хорошими, нормальными отношениями? Он не стал бы предавать других людей просто так, но отыскать мальчишку-жертву ради любимой племянницы, которая станет королевой, должен.

— Вьен, ты же знаешь, что я этого никогда не забуду, — прошептала совсем тихо Далла, остановившись рядом с ним и прикоснувшись кончиками пальцев к лицу. Он как всегда слишком сильно вспотел, и кожа тоже была влажной и липкой, но она проигнорировала короткий приступ отвращения, напоминая себе, что он не просто полезен.

— Мне нужна только ваша память, Ваше Величество, — верно пропыхтел он. Его брат был таким же бесхарактерным, но хотя бы периодами умудрялся думать головой, а вот Вьен — нет, он считал это просто лишним трудом. Но он прожил долгую и не слишком счастливую жизнь, а самое главное, он никогда не пытался перебежать с одной стороны на другую. Далла была в этом уверена, к тому же такими, как Вьен, слишком просто манипулировать, чтобы она отказалась от столь дивного шанса заполучить такого верного соратника.

— Введите! — уже громче приказала она, взмахом руки предлагая Вьену посторониться. Богиня, как не хотелось сейчас идти на какие-то глупые жертвы, но кровь одного человека ей нужна. Ей нужен дух, который покидает тело, чтобы её могущество передалось дочери до её смерти и без её смерти. Королева должна быть с Даром Королевы, а значит, Далла должна была усадить на трон полноправную правительницу. Дочь будет её слушать, вот только силы ей нужны собственные, те, которые будут течь в её жилах, а не в жилах её матери.

Двери вновь со скрежетом раскрылись — пусть она была в королевском замке, но тут никто ничего не услышит, — и в помещение вошли два стражника. Прямо перед ними вполне уверенно, без особого страха шагал юноша, напомнивший ей почему-то что-то из прошлого, какой-то странный образ.

Ей даже стало жаль на мгновение мальчишку — ему от силы двадцать лет, а может, и того не было, хотя внешность бывает обманчива, пусть и очень редко. Красивый, знакомые черты сейчас проступали в памяти как-то размыто, и она бросила эту глупую затею и попытки узнать, кто такой стоит перед нею.

Он был высок — даже на фоне далеко не мелких стражников, — и походил чёрными волосами и худощавостью на одного из дарнийцев, удивительно сильных воителей как на то, что горой мышц их никогда нельзя было назвать, хотя и на слабых внешне они тоже отнюдь не тянули. Необычно синие глаза сияли так, словно он сюда пришёл на приём, а не на заведомую смерть, но Далле это даже понравилось.

— И как же тебя зовут, дитя моё? — подойдя ближе, спросила Далла, одёрнув себя и решив, что больше эти два слова использовать она точно не будет, по крайней мере, до тех пор, пока не получит определённую власть.

— Тьер, Ваше Величество, — голос его звучал вполне уверенно: юноша словно не задумывался над тем, зачем его сюда привели, знал это заведомо, и смотрел на неё почти с вызовом, но в тот же момент удивительно спокойно. Далле показалось, что её дыхание перехватило — откуда он мог знать, что она королева? Она даже бросила недовольный взгляд на стражу в этих дурацких чёрных доспехах, которые они на себя напялили, но юноша, впрочем, не стремился подставлять их, а те всё равно ничего не говорили. — Не смотрите на них так, я хорошо знаю историю, а у меня в доме был ваш портрет. Вы почти не изменились.