Заклятые враги

Они видели его всего пару дней назад. Уставшего — но полного воли к победе мужчину. Они ждали увидеть его таким же. Может быть, полуживым от побоев — но всё ещё способным сражаться с каждым противником, что возникнет на его пути.

А вместо этого вынуждены были наблюдать опустевшее тело.

Человека, у которого не осталось цели в жизни.

Разумеется, Лиара должна была радоваться. Быть счастливой. Это её противник. Её заклятый враг сейчас идёт на эшафот и не желает бороться. Это он сейчас сдастся и позволит ей взять верх.

Но он такой потому, что погиб их общий сын.

А она, словно каменная, стоит на своём постаменте и смотрит вперёд — словно безумная. Сумасшедшая.

Настоящая женщина, настоящая мать была бы сейчас не тут.

Она бы не позволила всему этому случиться. Не позволила бы крови стекать на белую ткань собственного платья с этого чёртова кулона — кулона, что должен был соединить их с Дарнаэлом вместо всех венчальных браслетов. Вместо всех церемоний.

Но их связала не любовь, а вражда.

Его довели наконец-то к Тэзре, и Дарнаэл замер, словно пустая оболочка. Он, разумеется, сдастся. Зачем бороться сейчас? Сгорать или умереть так, всё равно, что он сделает. Он уже заранее проиграл, и у него нет альтернативы. Народ не позволит ему победить ни за что — и никогда.

Где-то высоко в небесах напомнил о себе гром. Тучи наслаивались одна на другую, подступали всё ближе и ближе к земле. Толпа загрохотала воплем негодования, то ли поддерживая, то ли проклиная Лиару. Дарнаэл молчал — словно ему и вправду нечего сказать. И они все верили — действительно верили! — что он молчит из-за своей слабости. Не из-за своей силы.

Тэзра перевела взгляд на свою королеву. В руках одного из стражников — факел, Лиара едва-едва могла его рассмотреть среди толпы. Только одна свободная дорога ко дворцу, которой воспользуется тот, кто будет возвращаться обратно. Белые одеяния ведьм, затерявшихся в толпе, резали глаза, и во рту оставался странный привкус горечи, словно она в одну секунду использовала всё волшебство, что только было в запасе. Дышать становилось всё труднее и труднее.

Лиара посмотрела на толпу и выдавила из себя повелительственную улыбку. Почему-то отчаянно хотелось верить, что сейчас Дарнаэл на неё не смотрит. Не видит её манерности, её бесконечной лжи.

Тэзра всё ещё стояла рядом с ним. Стражников становилось меньше — а она собственными руками хотела поджечь костёр, когда он взойдёт на постамент, наверное.

Ей лучше бы уйти оттуда.

— Соглашаешься ли ты признать, — Лиара сжала поручень балкона, и пальцы стали белыми от напряжения, — верховенство матриархата и Эрроки, как страны, сотворённой Богиней? Выбирай, — в горле пересохло, — подчинение либо смерть.

Тэзра усмехнулась. Она не предоставляла бы выбор. Дарнаэл может схитрить. В конце концов, его казнь не будет означать проигрыш. И его жизнь тоже не будет подразумевать их абсолютную победу. Тут всё выстроено на полумерах — она должна заставить его сдаться и умереть, а не выбрать одно из двух.

Но Лиара была королевой. Даже если королеве сегодня отступать некуда, решает всё равно она.

* * *

Дарнаэл поднял глаза к небесам. Синевы не было видно; тучи клубами кружились над головами, бесконечно извергая из себя молнии. Повеяло холодом; даже пламя не сможет согреть мертвеца, даже если он до сих пор способен стоять на ногах.

— Смерть или подчинение, — предлагала она громогласно со своего постамента, и Тьеррону не надо было смотреть на Лиару, чтобы видеть эту её короткую улыбку, преисполненную немой издёвки и фальши.

Но Её Величество была меньшим из зол этой страны.

Его голос не сорвётся. Единственными солёными каплями на лице будут дождевые. Разумеется, он не согласится сдаться.

Но в их борьбе осталось только несколько шагов до финала, и Дарнаэл не собирался идти сам.

В толпе сияла белизна чужого платья. Он не мог не узнать девушку; разумеется, сейчас ему должно быть всё равно, кто смотрит со стороны.

Но, в конце концов, она понимала, что он хотел сказать ей одним коротким, опустевшим взглядом убитого изнутри человека.

И едва заметно в согласном кивке склонила голову.

Она подтверждала своё участие.

— Смерть, — холодно, равнодушно ответил Дарнаэл. — Даже если ты считаешь, что в этой ситуации обязательно выиграешь, Лиара, я всё равно выбираю смерть.

Не подчинение.

Она склонила голову в согласном кивке. Разумеется, она это признавала. Заклятые враги — кто они друг другу, кроме короля и королевы враждующих государств? Шэйран не признан никем, Эрла никогда не будет названа его дочерью, и, разумеется, Лиара — это отдельное государство среди пересечённых нитей общества. Наследница дара Богини, так они говорят?

Ему было всё равно.

Сегодня Дарнаэлу станет только легче, если он умрёт. Лиара ошиблась. Смерть была единственной милостью, которую она могла ему предоставить, и он действительно выбрал то, чего больше всего желал.