Заклинание для хамелеона

— Я тут подумал, что же с вами делать, — сказал Трент, — Ида, скажу без экивоков. Я могу превратить тебя в любое живое существо, в том числе и в другого человека. — Он прищурился и внимательно посмотрел на нее: — Ты хотела бы оказаться красавицей?

Сильно! Если Ида не шпионка, это предложение для нее крайне соблазнительно. Уродина превращается в красавицу.

— Иди-ка ты подальше, пока грязью в тебя не запустила, — ответила Ида, но тут же сменила тему: — Если ты намерен держать нас здесь, обеспечь хотя бы минимальные удобства. Спусти сюда горшок и ширму. Я бы не настаивала на ширме, будь у меня задница красивая, а так… Приходится быть скромной.

— Убедительно, — сказал Трент, подозвал стражников, и они принесли требуемое и спустили через дверцу в решетке.

Ида поставила горшок в угол, извлекла из своих спутанных волос шпильки и прикрепила к двум стенам занавеску. Получился треугольный закуточек. Бинк не вполне понимал, зачем девушке с такой внешностью демонстрировать подобную скромность, вряд ли кто станет по своей охоте глазеть на ее обнаженную плоть. Но вдруг она действительно остро переживает свое уродство и за шуточками скрывается истинное страдание? Тогда понятно — красотка возмущается и сокрушается, если кто-то увидит ее обнаженной, но в глубине души счастлива произведенным впечатлением. Иде же такое притворство ни к чему.

Бинку стало жаль ее — и себя тоже. Заточение было бы куда интереснее, будь его сокамерница посимпатичнее. Но он испытывал к Иде благодарность за созданную ее усилиями возможность уединиться. Иначе отправление естественных потребностей стало бы несколько неудобным.

Так мысли Бинка описали полный круг. Надо же, не успел он толком сформулировать проблему, а Ида уже решила ее. Да, надо признать, соображает она попроворней.

— А он ведь не врал, когда говорил, что может сделать тебя красавицей, — сказал Бинк, — Он может…

— Ничего бы не вышло.

— Вышло. Талант Трента…

— Я знаю про его талант. Но это только усугубило бы мою проблему. Даже если бы я захотела предать Ксанф.

Странно. Она не хочет стать красавицей? И при этом так чувствительна во всем, что касается ее внешности. А не очередная ли это хитрость, чтобы выудить у него сведения о местоположении камня? Сомнительно. Ида определенно из Ксанфа. За его пределами никто не мог бы знать о короле-маразматике, пролившем воду из Целебного источника.

День клонился к вечеру. Иде не стало хуже, и Бинк решил последовать ее примеру и подкрепился. Пошел дождь. Навес немного защищал от воды, но все же ее протекало достаточно, чтобы пленники вымокли до нитки. Но Ида улыбалась.

— Хорошо, — прошептала она, — Сегодня судьба на нашей стороне.

Чего ж хорошего? Бинк трясся в мокрой одежде и с удивлением наблюдал за Идой. Она скребла пальцами размякший земляной пол. Бинк приблизился, любопытствуя, чем это она занимается, но Ида замахала на него руками.

— Отойди, — зашептала она. — Лучше посмотри, не следят ли за нами стражники.

Этого опасаться не приходилось. Стражников ее действия не интересовали. Их вообще не было видно — спрятались, наверно, от дождя. Даже если бы они находились поблизости, в густеющей темноте много не разглядишь.

И что такого важного в ее занятии? Сгребает с пола грязь и смешивает с сеном, не обращая никакого внимания на дождь. Бинк ничего не мог понять. Это у нее такой способ отвлечься, что ли?

— Ты девушек в Ксанфе знал каких-нибудь? — спросила Ида. Дождь пошел на убыль, но темнота надежно скрывала тайну ее трудов — как от стражников, так и от понимания Бинка.

На эту тему Бинку говорить не хотелось.

— Не понимаю, зачем…

Она придвинулась к нему.

— Ты, идиот, я кирпичи делаю! — прошипела она, — Продолжай разговаривать и следи, не покажется ли фонарь. Если кто-то приблизится, скажи «хамелеон». Я быстренько все припрячу, — Она скользнула в свой угол.

Хамелеон. Что-то такое связано с этим словом… ага, вот. Хамелеончик, которого он видел перед началом похода к доброму волшебнику. Знамение будущего. Тот хамелеончик погиб. Не значит ли это, что пришло и его время?

— Говори! Нельзя, чтобы они слышали, что я делаю, — прошептала Ида и уже громко добавила: — Так ты знал там девушек?

— Ну знал…

Кирпичи? А зачем?

— Они красивые были?

Темнота скрывала ее руки, но Бинк слышал чавканье грязи и шорох соломы, наверное, в кирпичи сует, чтобы прочнее получились. Чепухой какой-то занимается! Кирпичный сортир строить собралась, что ли?

— Или не очень красивые? — настойчиво продолжала Ида.

— Да вообще-то красивые, — пробормотал он. Похоже, от этой темы никуда не деться. Если стражники подслушивают, то скорее обратят внимание на его рассказ о хорошеньких девушках, чем на шелест соломы и чмоканье грязи. Ну, если она так хочет… — Моя невеста Сабрина была красивая… в смысле, и сейчас красивая, и чародейка Ирис тоже явилась красавицей, а другие… Другие не очень красивы. Они когда стареют или замуж выходят…

Дождь прекратился. Бинк увидел приближающийся огонек.

— Хамелеон, — тихо сказал он, снова ощутив внутреннее напряжение. Знамения — они всегда сбываются. Важно только правильно их понять.