Заклинание для хамелеона

Дор всмотрелся в гобелен, пытаясь отыскать Прыгуна. Паук наверняка остался там, посреди чаши, где возвращающее заклинание подхватило их… Вот какое-то пятнышко… Нет, это не пятнышко, а живое существо, но до того мелкое, что хватило бы щелчка, чтобы уничтожить его.

«Никогда больше не стану щелкать пауков», — внутренне поклялся Дор.

А насекомое помахало лапкой, которая теперь была не толще волоса.

— Насекомое говорит, что в этом облике тебя не узнать, — перевел Гранди, — И еще оно говорит…

— И без тебя понимаю, — всхлипнул Дор.

Глаза его неожиданно затуманились. В этой новой встрече горе и радость как-то смешались. И Дор не мог сказать, чего больше и почему он плачет.

— Мы увидимся… будем видеться, Прыгун., скоро… несколько дней,, месяцы твоей жизни… я хочу сказать… Прыгун…

— Льешь слезы в три ручья над какой-то букашкой? — недоуменно спросил Гранди.

Дор сжал кулаки. Ему захотелось ударить голема, превратить в кашицу, из которой тот когда-то возник.

«Успокойся, — приказал себе Дор. — Откуда Гранди знать, что Прыгун значит для тебя. Гранди вообще туповат и старомоден».

Прыгун стал микроскопическим и жалким. Ничего не поделаешь, надо смириться. Хотя они и пойдут отныне разными путями, дружба их от этого не исчезнет. Может, именно когда становишься взрослым, начинаешь понимать, что настоящая дружба не зависит от того, сколько твой друг проживет на свете и кто он такой — великан или карлик. Но как тяжко это знание. Невеселое все-таки дело — становиться взрослым.

Но и здесь, в этом мире, у него были друзья. Они есть. Нельзя, чтобы пережитое там, внутри гобелена, встало между ними.

— Привет, Гранди, — сказал Дор, принудив себя отвернуться от гобелена. — Ну, как вы поживаете здесь, как дела?

— И не спрашивай! — воскликнул голем, — Ты знаешь Мозговитый Коралл, ну тот, что нацепил твое тело? Так вот, он ведь играл ребенка, даже иногда переигрывал: совал нос куда не следует, делал ложные шаги…

— Куда? — не понял Дор.

— Не куда, а как, — поправил голем, — То есть вел себя неприлично. Громко чавкал за обедом, допустим, и тому подобное.

— Очень интересно, — с улыбкой сказал Дор.

Он постепенно привыкал к своему маленькому телу. Ему, конечно, недоставало обыкновенской силы, а в остальном было ничего.

— Гранди, мне надо поговорить с этим Кораллом. Я должен вернуть ему долг.

— Брось, ничего ты не должен. А если собираешься с ним повстречаться, то дай ему в ухо, и хорошенько. Впрочем, у него, может, и ушей никаких нет. Ты путешествовал, а он развлекался здесь, в твоем теле. Вы квиты.

«Ничего себе путешествие», — подумал подросток Дор и вслух добавил:

— Я задолжал Кораллу восемь столетий тому назад.

— А, ну тогда обратись к гному.

— К гному? — не сразу сообразил Дор. — А, к доброму волшебнику Хамфри? Ну конечно, обращусь! Но теперь, прямо сейчас, мне надо встретиться с зомби Джонатаном.

— Достал водицу?

— Ну, достал.

— Вот это новость! Вот это будет праздник! Первый воскресший зомби вступает в брак с первым воскресшим призраком! На протяжении столетий они влачили поистине жалкое существование: к ней никто не мог прикоснуться, а к нему никто не хотел прикоснуться. Жуткая повесть о любви!

Стукнуть бы хорошенько этого говоруна! Но Дор, наученный недавними событиями, сдержался и просто сменил тему:

— Я передумал. Пожалуй, встречусь я сначала с королем Ру… Трентом. Ведь это он благословил меня на подвиги.

Гранди пожал плечами:

— А сказать тебе, какие штуки проделывало это существо с твоим телом и с Айрин?

— С кем? — рассеянно переспросил Дор. Он был весь в мыслях о предстоящей встрече с Мозговитым Кораллом. Какую плату тот потребует после стольких веков отсрочки?

— С принцессой Айрин, дочерью короля Трента. Помнишь ее?

— А, ну да, конечно, правда, это было восемьсот лет назад… — продолжал мямлить Дор, все еще витая где-то далеко. И вдруг слова голема дошли до него, и он удивленно вскричал: — Что мое тело делало с Айрин?!

— Коралл очень интересовался кое-какими отличиями между мужчиной и женщиной. Сам он вообще не принадлежит ни к какому полу или принадлежит сразу к двум полам, ни то ни се, и вот этот пакостник…

— Хватит! Как же я теперь встречусь с королем?

— Уж не думаешь ли ты, что я ему рассказал? Нет, помня о твоем возвращении, я, наоборот, пытался скрыть этот поступок. Но король Трент весьма проницателен, да и сама Айрин могла рассказать отцу. Поэтому ни за что нельзя ручаться.

— Когда я… тело сделаю это?

— Вчера.

— Тогда, может, еще есть время. Иногда она по нескольку дней не разговаривает с отцом.

— Ну-у, такой случай, — возразил голем — Она могла не утерпеть.

— Могла, вполне, — обеспокоенно согласился Дор.

— Айрин, скажу тебе, может, и набрала в рот воды, но королю это вовсе не мешает. Король ведь знает, что она попросту сорвиголова.

— Я боюсь, что король станет плохо думать обо мне. Вот что меня сейчас волнует.