Заклинание при свечах

– Я сказала, что собираюсь воспользоваться этим зеркалом, – спокойно, не повышая голоса, повторила Эбони. Все вокруг притихли и во все глаза следили за тем, что будет дальше. – Освободи место, или…

– Или что? – спросила Мюриэл, смачно сплюнув в раковину зубную пасту.

– Или ты пожалеешь о том, что встала у меня поперёк дороги, – ответила Эбони и склонила голову набок, не переставая всё так же загадочно улыбаться. – Есть много способов наказать того, кто не хочет делать того, что я хочу.

Наслушавшись от Ариадны рассказов о свирепости Мюриэл, я ожидала, что сейчас произойдёт нечто эпохальное, и даже привстала на цыпочки, чтобы лучше видеть и не упустить ни малейшей детали.

Но, к моему удивлению, Мюриэл не взорвалась и ответила вполне миролюбиво, хотя и обиженно слегка:

– Ладно, погоди немного, сейчас закончу.

Мюриэл снова повернулась к раковине, но в тот же миг словно на чём-то поскользнулась и кулём повалилась на пол. Все вокруг дружно ахнули, но при этом никто не двинулся с места.

– Я тебя предупреждала, – напомнила Эбони. Она спокойно перешагнула через лежавшую Мюриэл и принялась расчёсывать свои шелковистые волосы, глядя в зеркало и что-то мурлыкая себе под нос. Мне эта песенка была неизвестна, но напоминала какую-то детскую считалочку.

Знаете, то, что я только что увидела, мне очень сильно не понравилось.

Я никак не могла понять, как всё это произошло. И, наверное, не я одна ничего не понимала, потому что в туалетной комнате стояла мёртвая тишина, которую нарушала только песенка Эбони. А спустя ещё пару секунд зашевелилась на полу Мюриэл. Она села и тут же зарыдала. Взахлёб. И в тот же миг словно разрушилось какое-то заклятие: все вдруг ожили и вновь заговорили.

Я пробилась к тому месту, где сидела Мюриэл, ворча на ходу:

– Посторонитесь, если никто из вас ей помогать не собирается.

Мюриэл неохотно приняла мою протянутую руку, неловко поднялась, потёрла ушибленную ногу и взглянула на Эбони, а затем, так и не сказав ни слова, бегом бросилась в коридор.

Я не понимала, что за игру ведёт Эбони, но она очень неприятно напоминала мне нашего старого заклятого врага Вайолет – или, во всяком случае, ту злую Вайолет, какой она была в первый год нашей учёбы. И Вайолет, а теперь и Эбони принадлежали к тому сорту людей, которые считают себя лучше других и думают, что это даёт им право командовать всеми вокруг. А те, кем такие люди командуют, почему-то легко мирятся с этим!

Я подошла к Эбони, встала, подбоченившись, рядом с ней и спросила, когда она повернулась ко мне.

– Зачем ты это сделала, Эбони?

Она подмигнула мне, наклонилась вперёд и прошептала одно лишь слово:

– Сила.

– Что? – не поняла я и оглянулась по сторонам, посмотреть, слушают ли нас остальные девочки, но все они были заняты какими-то своими делами. Было такое впечатление, будто кто-то стёр из их памяти всё, что произошло здесь в последние несколько минут.

– Сила, – повторила она. – Некоторые из нас обладают ею… – Она посмотрела в сторону двери и добавила. – А другие нет.

Затем она снова повернулась лицом к зеркалу и принялась напевать ту же песенку.

– Ну, хорошо, пускай сила, – сказала я. – Но, кстати говоря, часть этой самой силы ты могла бы использовать на то, чтобы перестать быть такой дрянью.

Мои слова она оставила без внимания.

Сквозь толпу протиснулась Ариадна и встала рядом со мной.

– Я… Мне нужно… Я должна пойти и посмотреть, как там Мюриэл, – сказала она.

Это меня удивило, хотя и не сказать, чтобы очень уж сильно. Неважно, что там сделала Ариадне Мюриэл в прошлом, но сейчас они явно начинали ладить друг с другом. Что ж, почему бы и нет? Тем более что у Ариадны очень доброе сердце, и она способна простить любого.

А вот про Эбони такого никак не скажешь.

Как говорится в сказках, долго ли, коротко ли, но мы с Айви добрались, наконец, до раковин, умылись, почистили зубы и направились в свою комнату номер тринадцать. Нужно признаться, я была рада тому, что при этом не столкнулась больше с Эбони. Что-то с ней было не так… Неправильное что-то было.

Странное у меня возникло ощущение, когда я после долгого перерыва вновь улеглась в свою, ставшую почти родной школьную кровать. Между прочим, постели в Руквуде было принято заправлять по-больничному, подворачивая все края и уголки, поэтому мне пришлось повозиться, пока я всё разобрала и расправила, но когда, наконец, улеглась, то, не поверите, почувствовала себя как дома.

Некоторое время я раздумывала над тем, стоит ли мне прятать свой новый дневник на старое место, в матрас, и решила, что не стоит, потому что теперь этот тайник был известен слишком многим.

«А стоит ли мне вообще его прятать? – мелькнуло у меня в голове. – Что мне теперь-то скрывать? Нет у меня никаких таких важных секретов».

Но тут я вспомнила, что только что произошло в туалетной комнате. Да, конечно, в школе не было больше ни мисс Фокс, ни Вайолет, и даже Пенни вроде бы стала немного мягче, но на горизонте замаячила новая угроза – Эбони.