Заклинатель

Нет, вру, вижу. Его отражение в стекле. Размытое и нечеткое оно все равно материальнее для меня, чем весь мир за окном. Как это у него получается: одним своим присутствием загораживать реальность? Ставить себя выше всего. Он ведь даже не старается. Это происходит само собой. Просто потому, что он — это он. Чертов главнокомандующий.

— Видишь там черную точку? — теламон наклоняется вперед. Якобы для того, чтобы показать мне что-то за стеклом. На самом деле, он хочет быть ближе. И он становится.

Мужчина не касается меня, еще нет, но все же это контакт. Его дыхание скользит по моей коже, тепло его тела передается мне по воздуху, он весь вторгается в мое личное пространство. Я вжимаюсь в спинку кресла, пытаясь держать дистанцию. Слишком хорошо помню, чем может обернуться его близость. Тот поцелуй… до сих пор во рту его вкус.

— Что это за точка? — спрашиваю, глядя в окно. Я, в самом деле, различаю что-то на склоне.

— Это мое шале. Конечный пункт нашего путешествия.

Наше общение сейчас — это игра. Маска, за которой мы прячем истинные мотивы. Мы оба неплохо держимся. Теламон скрывает, что хочет дотронуться до меня. Так хочет, что впивается пальцами в подлокотники, борясь с собой. Я делаю вид, что его близость меня не волнует. Хотя внутри все дрожит. Мы настоящие профессионалы притворства. Ходим по краю пропасть и не срываемся. Но долго ли так продержимся? Хороший вопрос.

За обычной беседой таится такой эмоциональный накал, что, кажется, кабина аэролета вот-вот затрещит по швам. Банально лопнет, не выдержав напряжения. Поэтому я вздохнула с облегчением, когда мы наконец приземлились. Думала, будет проще. Но, увы. С главнокомандующим не бывает легко.

Аэролет сел на расчищенной от снега площадке неподалеку от шале. Я набросила куртку и вышла на улицу вслед за теламоном.

Мы остановились полюбоваться видом заснеженных гор. Мужчина так и не отпустил мою руку после того, как помог мне спуститься с мини-трапа аэролета. Он получил желаемое — прикосновение к моей коже — и не спешил с ним расставаться.

Его большой палец осторожно поглаживал венку на моем запястье. Уверена, от его внимания не ускользнуло, как убыстрился мой пульс. А еще он считывает мои эмоции и знает, что действует на меня подобно бокалу крепленого вина: голова кружится и ноги подкашиваются. Не знаю, что такого особенного в его прикосновениях, но они опасны для меня. Они отравляют мой разум и чувства.

Спасаясь от этого воздействия, я выдернула руку из ладони теламона. Он покосился на меня. Показалось, сейчас спросит: ты тоже это чувствуешь?

Он и в самом деле задал вопрос, но другой:

— Слышишь? — произнес мужчина, и я навострила уши, но ничего не уловила. — Тишина. Я приезжаю сюда ради нее. В городе всегда шумно. А еще здесь потрясающе красиво.

Я хмыкнула. Никогда бы не подумала, что главнокомандующий может быть романтиком, но именно так прозвучали его слова. Он как будто пытался произвести на меня впечатление. Показать себя с лучшей стороны.

Самое отвратительное, что это работало. Я велась на его откровения и ничего не могла с собой поделать. Даже вообразила, что теламон способен на эмоции, просто слишком хорошо умеет их скрывать. Вот такая я наивная дурочка.

Это потом я поняла, какой он отличный актер. Все его улыбки, слова, внимание и интерес ко мне разыграны как по нотам. Теламон изучил чувства людей вдоль и поперек. Ему ничего не стоило скопировать их и обмануть меня. Но я раскусила его позже, а пока верила.

Шале было небольшим. Этакое скромное жилище главнокомандующего-отшельника. Пока на закрытой веранде накрывали обед, я прошлась по дому. На первом этаже была гостиная с камином и две веранды. Причем вторая с джакузи под открытым небом. Я как его увидела, аж закашлялась.

На втором этаже была всего одна спальня. Я заглянула туда и зависла при виде огромной кровати. Других спальных мест здесь, похоже, нет. Это более чем прозрачный намек. Такие у теламона планы на вечер?

Сзади раздались шаги. Мне не надо было оборачиваться, я их легко узнала. Только главнокомандующий ходит так, будто король направляется к трону.

— Нашла кровать, — хмыкнул мужчина. — Потерпи, мы и до нее доберемся.

Сказал и пошел дальше, а я от возмущения потеряла дар речи. Он вообще никогда в себе не сомневается? Похоже, что нет.

— И не мечтайте! — крикнула ему вслед, когда пришла в себя, но момент был упущен.

Я спустилась вниз на крытую веранду. Город отсюда был виден как на ладони. Он разлился подобно огненной реке у подножия гор.

Стол уже накрыли. На этот раз я начала с еды, чтобы разговор не испортил аппетит. Хватит с меня вынужденной голодовки.

Повар у главнокомандующего был превосходный. Я сама учусь в кулинарном и могу оценить чужую работу. Одна паста с морепродуктами в сливочном соусе достойна высшей кулинарной премии. Прямо захотелось взять у шеф-повара несколько уроков.