Заклинатель

Когда Энни в двадцатый раз выглянула из окна, она увидела наконец, как Том вышел из дома и закинул свой рюкзак на заднее сиденье «Шевроле». Доехав до развилки, он остановился, и у Энни екнуло сердце – а что, если он проедет мимо? Но нет, он свернул к речному домику. Энни вернулась на кухню: пусть застанет ее за каким-нибудь делом, пусть все выглядит так, словно она ведет свою привычную жизнь, не зацикливаясь на нем. Она с беспокойством огляделась. Делать было абсолютно нечего. Посуда из посудомойки убрана, мусор выброшен, даже раковина (слава Богу!) блестела как новенькая. Пока она его ждала, уже все успела прибрать. Энни решила сварить еще кофе. Она услышала шуршание шин «Шевроле» и, выглянув в окно, увидела, что Том уже развернул машину в обратном направлении. Вылезая из автомобиля, он помахал ей.

Сняв шляпу, Том символически постучал в дверь, уже открывая ее.

– Привет.

– Привет.

Он стоял на одном месте, теребя шляпу в руках.

– Грейс и Роберт улетели без проблем?

– Да. Спасибо. А я слышала, как уезжали Фрэнк с Дайаной.

– Неужели?

– Да.

В воцарившейся тишине было слышно, как работает кофеварка. Они словно онемели и даже посмотреть друг другу в глаза у них не было сил. Энни прислонилась к раковине, стараясь держаться естественно, а сама больно впилась ногтями в ладонь.

– Кофе выпьете?

– Нет, спасибо. Мне пора.

– Как хотите.

– Ну что ж. – Том вытащил из нагрудного кармана листок бумаги и, подойдя ближе, вручил ей. – Здесь номер телефона в Шеридане, по которому меня можно найти. На тот случай, если понадобится.

Энни взяла листок.

– Спасибо. Когда вы вернетесь?

– Наверное, в субботу. Смоки приедет завтра – он присмотрит за лошадьми. Я сказал ему, что вы будете кормить собак. Может, как-нибудь покатаетесь на Римроке?

– Спасибо. Думаю, я так и сделаю. – Они посмотрели друг другу в глаза – Энни улыбнулась, а Том решительно кивнул.

– Ну а я пошел.

Повернувшись, он открыл дверь и вышел на крыльцо. Энни последовала за ним. Казалось, чьи-то руки сжимают ей сердце, унося жизнь. Том надел шляпу.

– До свидания, Энни.

– До свидания.

Стоя на крыльце, Энни провожала Тома взглядом. Он завел мотор, приподнял, прощаясь, шляпу, и машина тронулась.

Он провел в пути четыре с половиной часа, но время это измерялось не милями, а неуклонно нарастающей болью в груди. К западу от Биллингса Том, поглощенный мыслями об Энни, чуть не врезался в грузовик со скотом. Это немного отрезвило его, и Том решил на следующем повороте свернуть налево, выбрав более спокойную дорогу, ведущую к югу через Ловелл.

Эта дорога проходила вблизи Кларк-Форк – родных, памятных с детства мест, хотя многое тут изменилось. От старого ранчо не осталось и следа. Нефтяная компания здесь основательно похозяйничала, сделав то, что ей было выгодно, – распродала землю, разрезав на мелкие участки, на которых человеку, считай, просто негде жить. Том проехал неподалеку от кладбища, где покоились его деды и прадеды. Будь он в другом состоянии, то купил бы цветов и возложил на дорогие могилы, но сегодня просто проехал мимо. Только зрелище родных гор поддерживало его, вливая силы, и к югу от Бриджера Том свернул налево и направился по занесенной рыжеватой пылью дороге к Прайору.

Боль в груди усиливалась. Том опустил стекло, сразу почувствовав на лице теплый воздух, настоянный на густом аромате шалфея. Он ругал себя, обзывая влюбленным молокососом. Нет, нужно остановиться и постараться справиться с душевной смутой.

С того времени, как Том последний раз был в этих краях, у Бигхорновского каньона успели оборудовать нечто вроде экскурсионного центра с обзорной вышкой, местом для парковки, с картами и указателями с информацией о геологических особенностях гор. Том счел это неплохой идеей. Сейчас здесь стояли две машины с туристами из Японии, те непрерывно щелкали затворами фотоаппаратов, потом подъехали молодожены, которые попросили Тома снять их. Том выполнил их просьбу, и молодые люди, счастливо улыбаясь, пылко его поблагодарили. Через пару минут и они, и японцы расселись по машинам и укатили. Том остался один.

Облокотившись на стальные перила, Том смотрел вниз, где под тысячефутовой скалой из желто-розового известняка плескалась вода такого интенсивно-зеленого цвета, что казалась ненастоящей.

Почему он не схватил Энни в объятия? Том не сомневался, что она хочет этого, ну почему же тогда он не обнял ее? Что за приступ идиотского целомудрия? Он всегда считал, что, если мужчина и женщина хотят друг друга, они должны быть вместе. Да, она замужем. Но у него и раньше бывали связи с замужними женщинами. Это его никогда не останавливало, если только муж не был другом или не был психом, который мог и убить на почве ревности. Тогда в чем же дело? Том искал и не находил ответа – нет, такого с ним еще не бывало.