Заклинатель кисти (СИ)

Цжэнь сказал, что останется здесь с Энки, чтобы присмотреть за ним, а также задержать Иаду.

- Может, у него теперь и есть воспоминания Унира, но наше преимущество в том, что ему все равно неизвестно о нашем плане.

Однако я помедлила и, когда Аум и Рюу отправились вызволять из беды некоего Инура, спросила Цжэня:

- Вы сказали, что единственный способ помочь Униру - это пронзить его мечом Ясу... Но что тогда? Разве это не убьет Унира?

Старик тем временем начал раскуривать трубку и лениво посмотрел на меня.

- Если Ясу пронзит его правильно, то нет. Это не нанесет ему никакого физического вреда, но сильно ранит самого Иаду, спрятавшегося в его теле. Ослабленный, он тут же покинет сосуд и сбежит.

- «Правильно»?

- Я бы на твоем месте поспешил... - однако, помедлив, мужчина добавил с усмешкой: - А какое тебе до него дело?.. неужто ты?.. - мне даже отвечать на его вопрос не понадобилось, старик тут же сделал задумчивую паузу, затем коротко и негромко рассмеялся. - Ну и ну! Неужто и мой непутевый сынок смог найти себе кого-то?

Его слова одновременно смутили и возмутили меня. Своей правдивостью... и своей желчью. Все-таки какой же этот старик циничный и мерзкий! Похоже, не зря Унир с ним в таких нехороших отношениях!

Ничего не ответив ему, я подошла к Энки, склонилась к нему и негромко сказала, что скоро вернусь. Молодой человек, однако, крепко спал.

Глава 18. Семейные узы

Цжэнь

Мало кто знает, что на самом деле Цжэнь выходец из Мандарии - восточного государства, охваченного тиранией королевского рода, уже несколько столетий правящего в тех землях. Казалось, сами боги решили посмеяться над этим краем, одаривая каждого нового правителя династии большим жестокосердием. Однако народ, невзирая на сильный гнет, приспособился к жизни в несчастных землях - к полной страха, горечи, обид и лишений.

Цжэнь тайно покинул те края еще до того, как там вспыхнула гражданская война - бежал в ночи после того, как всю его семью убили власти за донос соседей. И все ведь было из-за какого-то лишнего мешка риса, который отцу Цжэня удалось раздобыть воровством, чтобы прокормить голодавшую семью. Количество пищи на семью в Мандарии строго регламентируется, несмотря на то, что в последнее время королевство благословляли пышные урожаи.

Жуткое, скотское место... однако королевство Син, куда бежал юный заклинатель кисти, оказалось ненамного лучше. Та же горделивость и напыщенность знати, та же теснота в городах, те же хвори, пожары... вот только первое время королевство казалось юнцу кладезю свободы и возможностей. Конечно, и здесь существовали сословные ограничения и запирание ворот части кварталов на ночь, однако не было такого жесткого ограничения в покупке товаров и запрет передвижения не был таким суровым, как на родине заклинателя, где ты подчас не можешь даже в другой квартал без соответствующей подорожной грамоты пройти.

Местным тяжело было выговорить имя Цжэня, да и документов соответствующих на пребывание в королевстве у него не было, поэтому пришлось быстро сообразить себе имечко попроще и на местный лад - так сделался он сначала Жэнем, а потом и вовсе Ниуром.

На первых порах тяжко заклинателю приходилось - конечно, дар кистью облегчал поиск мелкой работенки, да только без покровительства какого-нибудь местного рода заклинателей приходилось несладко. Отсутствие документов тоже не облегчало житье - приходилось порой подкупать пристававших Ловцов, чтобы они никому не проговорились о незаконном пребывании Цжэня в этих краях. К счастью, боги не отворачивались от Ниура, и обыкновенно эти мелкие сошки огромной бюрократической машины Коллегии принимали взятки, расплываясь при этом в гадких и глупых улыбках. Когда деньгу просили, когда нарисовать им что-нибудь, когда и вовсе провиантом каким. Ловцам низшего порядка живется так же несладко, как заклинателям, существующим от подработки до подработки, поэтому они нередко охочи до подачек и разного рода взяток.

Однако дальше так продолжаться не могло, и решил Ниур пойти в ученики к кому-нибудь из местных мастеров кисти. Выбор пал на Ниира - отца Унис. Старик еще тогда был жив, в меру знатен и чудаковат. Многие восхищались его мастерством и незаурядностью, однако единицы хотели идти в ученики, страшась неоднозначного подхода мастера к обучению и его непредсказуемых перепадов настроения. Ниура же не страшило ни первое, ни второе - острая нужда обосноваться в королевстве Син толкала его на принятие и смирение по отношению ко многим вещам. В том числе на ученичество у сварливого и своенравного старика.