Заклинатель кисти (СИ)

Квартал, где располагается бордель господина Уджа, нежилой - здесь находятся преимущественно различные увеселительные заведения. Легализированные и с соответствующими лицензиями. Конечно, существуют подпольные игорные дома и бордели, но мало кто осмелится разворачивать нелегальные дела под боком у таких монстров, как Уджа и Линж. Для этого обычно избираются другие районы. Квартал этот располагается на задворках столицы и обнесен стенами, а на единственном входе-выходе из него стоит будка, в которой сидит человек, наблюдающий за прибывающим и отбывающим потоком людей. Обычно в столь частично изолированных местах обитают еще такие же наблюдатели, рассеянные по всему периметру, которые следят за тем, чтобы в этом месте сохранялся порядок, и никто из куртизанов или куртизанок не замыслил побег. Не полиция, но сила, сотрудничающая с ней.

Подойдя к большим красным воротам, которые были гостеприимно распахнуты, Рюу и я вместо того, чтобы просто выйти из квартала, подошли к будке, в которой сидел лысый и усатый мужчина средних лет с хитрыми и мелкими глазками.

- Гу, как жизнь? - добродушно улыбнувшись, спросил рыжеволосый.

Тот нервно ухмыльнулся в ответ.

- Привет, Рюу. Хороша, хороша... но я сейчас на службе, и ты мне не мешай, - затем взгляд мужчины скользнул по мне, и он нахмурился. - Погоди-ка, а это, часом, не паренек господина Уджа?

Мне сделалось неуютно: конечно, наивно было полагать, что сторож меня не приметит - в их ряды (а особенно в таком квартале, как этот) набирают людей с необъятной памятью, способной вместить в себя множество лиц. Да и видели меня эти люди сегодня с господином Уджа, когда мы ходили к могиле матери. Однако Рюу, продолжая беззаботно улыбаться, приобнял меня за плечи.

- Он самый. Господин разрешил ему прогуляться со мной, поэтому никаких проблем быть не должно.

Я же не мог ни слова проронить, нервно прокручивая в голове, что со мной могут сделать, если Уджа не подал никакого письменного разрешения: ну, не выпустят... или не только? Или еще накажут? Я только знаю, что за бегство из этого квартала куртизанов и куртизанок ожидает страшная участь - казнь, а затем вывешивание обнаженного тела зевакам на потеху.

Мужчина средних лет, недовольно сощурившись, принялся, что-то бормоча, копаться в каких-то бумагах. Затем, пошуршав ими какое-то время, извлек, наконец, лист бумаги, поправил съехавшие очки и молча прочитал его содержимое.

- Ты ведь Унир, правильно? - оторвав взгляд от документа, спросил он меня.

Я попытался отреагировать как можно быстрее и спокойнее, чтобы не вызвать лишних подозрений.

- Да.

Мужчина еще раз посмотрел на листок, затем задумчиво кивнул, поставил на бумажке печать и оставил ее у себя, а потом написал что-то на другом чистом листе, шмякнул туда печатью и протянул мне. Это было письменное разрешение на временное отсутствие в квартале «красных фонарей» - время было щедро выставлено до полуночи.

- Спасибо тебе, Гу, - заулыбавшись, тут же раскланялся Рюу. Я последовал его примеру, но куда более робко.

- Должен мне будешь, - усмехнулся мужчина в будке. Должно быть, он имел в виду, что умышленно немного продлил мне позволенное время пребывание в других частях столицы.

- В долгу не останусь, - продолжал все так же одаривать мужчину расслабленной улыбкой Рюу.

***

Жизнь горожанина, а особенно такой большой и густо населенной столицы, быстра и полна спешки. А еще, в большинстве своем, бедна: немногим удается разжиться постоянным хорошим заработком, который смог бы позволить жить в полное удовольствием до скончания своих дней. Даже в моей семье бывали месяцы, когда нам приходилось жить впроголодь, а во время Великого голода, охватившего страну где-то четыре года назад, и вовсе пришлось потуже затянуть пояса. Много народу тогда перемерло, и на улицах начались волнения: люди принялись громить едальные заведения, и погромы были такими сильными, что правительство поначалу ничего не могло поделать, и жизнь города парализовало. Помнится, в те дни Унис запретила нам с Инуром даже на улицу выходить, и мы, сидя дома, надеялись, что поджигатели, активно орудовавшие тогда в столице в связи с волнениями, не подожгут ни наш дом, ни какой-либо по соседству. К счастью, обошлось, но самому городу не слабо досталось - сгорело множество строений, и полиции удалось разыскать не всех виновных.