— Унир! — послышался резкий и злой оклик Саки. Холод и зловоние Унис тут же пропали, и я несмело обернулся. В проходе стояла недовольная куртизанка в простеньком халате, который никогда бы не надела для клиентов, но зато с волосами идеально чистыми, однако не расчесанными, распущенными и не собранными, как обычно, в аккуратный пучок. Саки смотрела на меня недовольно, но затем изумилась и даже… немного испугалась.
— Унир, ты чего это руки так на шее держишь? — приподняв бровь, с неуверенностью спросила она. — Это что, такая извращенная практика у заклинателей? — только после этого я обратил внимание, что все это время держал руки на шее, словно пытался задушить себя. Вздрогнув, тут же поспешил убрать их оттуда. Как это вообще?.. — Неважно, — тут же оборвала мою мысль Саки. Женщина подошла ко мне, сидевшему на полу, и, глядя сверху-вниз, недовольно заявила: — Ты куда дел мой гребень?!
— Гребень?.. — непонимающе заморгал. Саки на это фыркнула.
— Вот только не надо тут строить из себя дурачка. Кто-то взял мой гребень, и я уверена, что это твоих рук дело. Хару видела, как ты сновал рядом с моей комнатой!.. Чего это там у тебя? — не успел я среагировать, как женщина ловко опустилась и подняла рисунок.
— Ой, нет, нет, нет, нет!.. — тут же затараторил я, вспоминая тот ужас, который произошел до ее визита, поднялся с пола и попытался отобрать у нее листок, однако Саки, скривив физиономию, отвернулась от меня и начала читать содержимое. Через ее плечо я со страхом обнаружил, что рисунок и надпись действительно изменились — ничего из этого мне не привиделось. — Саки, это нельзя читать!
— Это что, такой новое веяние в искусстве? Страшный картинки и псевдо-пророческие надписи?
— Нет, Саки, ты не понимаешь!..
Однако женщина даже слушать меня не стала — устало вздохнула и вернула мне рисунок.
— Держи эти свои извращения подальше от меня. Вы, художники, все, я погляжу, того. Как и писаки, — она сверила меня недовольным взглядом и, похоже, не особо поверила в написанное на листе бумаги… либо же не подала виду. В последнем я почему-то очень сомневался. Саки очень похожа на большинство моих клиентов, которые находят умения заклинателей забавными, но не воспринимают мощь такой силы всерьез… как будто мы животина для их увеселения и исполнения любых капризов. Сколько им ни объясняй то, что ты можешь и не можешь, они все равно не станут слушать и будут требовать исключительно то, что породил их умишко. Никакого тебе шага влево или вправо. — Где мой гребень?
— Не знаю я, о чем ты говоришь.
— Не знает он, — раздраженно вздохнула Саки и скрестила руки на груди. — Хорош мне зубы заговаривать! Хару видела, как ты сновал рядом с моей комнатой сегодня в полдень!
— Я не мог сновать там в полдень, потому что уходил с господином Уджа, — однако только после того, как сказал, спохватился, что, может, ляпнул лишнего. В глазах Саки тут же появился недобрый блеск, она сощурилась.
— И куда же это ты ходил с господином?
Я помедлил с ответом, думая, что лучше сказать, чтобы она, наконец, отстала от меня со своим дурацким гребнем. И без него забот было немало.
— Спроси его сама. Я что, должен еще и перед тобой отчитываться? — может, слова мои прозвучали слишком резко, непочтительно и прекрасно выдавали, как мне хотелось поскорее от нее избавиться, но была в них и доля истины: так как Саки почти всегда настроена ко мне враждебно, она начнет сомневаться насчет каждого сказанного мною слова, поэтому пусть сразу идет к Уджа, которому доверяет, и разузнает у него.
Женщина в недовольстве пожевала нижнюю губу и огляделась.
— Гребень точно не у тебя? — с сомнением спросила она.
— Нет.
Саки еще раз осмотрелась, затем заглянула за ширму, а потом полезла глядеть под сложенный матрас. Не найдя там ничего себе интересного, она подошла ко мне и принялась без спроса проверять все мои внешние и внутренние карманы халата.
— Ты бы хоть его постирал, — проворчала она. — А то скоро будешь выглядеть, как чернорабочий какой-нибудь.
«Спасибо, что хоть не как бедняк», — хотел съязвить ей, но вместо этого спросил: — Ты всех так подозреваешь? Или это только мне оказана такая большая честь?
— Я доверяю здесь только Уджа, Йой и У.
— У? — имя показалось мне странным, и не похоже было, что я где-то его слышал, а уж тем более видел обладателя.
Саки пропустила мимо ушей мой вопрос и направилась к выходу.
— Пойду спрошу у господина, — сказала она напоследок, даже не обернувшись. Это что, должно было меня испугать? Скрывать мне от нее нечего, поэтому пусть идет.