Заклинатель змей. Башня молчания

Абу-Тахир оглядел Омара, надевшего вчера его поношенный халат.

- Вид у тебя... какой-то потерянный, сиротский. С детства запуган? Будь тверже! Ты должен быть одет сообразно с высоким званием ученого, - строго заметил судья. - Хорошо, добротно, но скромно, неброско. Как шейх. Вот, получай двести дирхемов, - в счет будущей награды за работу. - Он вручил Омару расшитый кошель.

Тусклые глаза Юнуса загорелись. Будто это ему чуть не перепало столько денег. Хозяин прогнал его движением бровей и, оставшись с Хайямом наедине, сказал проникновенно:

- Сын мой! Я человек добрый и щедрый, но не расточаю своих щедрот кому попало. Я не слюнявый благотворитель. Ясно? Это - сделка. Прости за прямоту, но запомни: мне не нужен ты сам, как гость, как ученик моего давнего друга. У него было много учеников, все бездарный народ, - я их знать не хочу. Мне нужна твоя голова. Вернее, то, что в ней. Нужна для успеха правителей, стоящих надо мною, - и, соответственно, для моего успеха. Потому-то я и забочусь о тебе. Ты должен отплатить мне честной и добросовестной службой. Дня три оглядись, послоняйся по Самарканду. Прогуляйся в квартал Гатфар, полюбуйся знаменитыми кипарисами, - они у нас хорошо растут, и затем - приступай к делу. Увижу, что ты прилежен, - огражу от всех несчастий. Ну, а женщин - ты сам их найдешь. Будь здоров!

«Почетный-то гость, похоже... попал в почетное рабство? - с усмешкой подумал Омар. - Э, ладно! Пусть. Лишь бы судья не передумал, не обернулся, по слову Али Джафара, людоедом-гулем».

Ох, утро. Какое утро! Какой внезапный поворот в судьбе...

Нельзя сказать, что Омар совершенно им ошеломлен. Конечно, сперва кровь ударила в голову, отхлынула к сердцу, в ушах что-то взвыло - и заглохло. Но молодой Хайям освоился быстро с мыслью о великой своей удаче. Так и должно быть! Вот в чем дело. Человек одаренный всегда сознает свою одаренность. Точно так же, как человек, обладающий силой гипнотического внушения, хорошо знает, что он обладает этой силой. Омар попал в свою стихию. Как рыба, которую, сетью поймав в просторной реке, долго держали зачем-то в затхлом пруду, - и которая, сумев убежать по грязной канаве, вновь нырнула в прохладную глубь родной реки.

Упругий атласный ветер течет по синей долине, шелестит листвой гранатовых деревьев - и страницами будущей книги.

В Самарканде чисто, уютно. Нежно-алый огонь высоченных кирпичных стен общественных зданий начинает отступать на освещенной стороне перед яркой золотистой охрой; в густой синеве теневой стороны расплывчато-нефритовые кроны прислонившихся к строениям чинар выступают все отчетливее, меняя окраску на зеленую теплую с еле заметным красноватым налетом.

Во дворе, под огромным вязом, еще холодный сумрак. Но где-то на женской половине дома, проснувшись, уже лепечут дети.

Омар спокоен. Душевно свободен. Он бодр и могуч. Разум его невозмутимо ясен. Он будет писать свой трактат. Он напишет его!

- Три дирхема, - шепнул Юнус ему во дворе.

- А? - не понял Омар, как никогда далекий от Юнуса с его заботами.

- С тебя три дирхема.

- Ах, да... - Омар на радостях дал ему десять.

- Алгебра, альмукабала, - сердито бормочет Юнус. Сам дворецкий Юнус бредет на базар, а вороватый шакал дурных его помыслов рыщет вокруг молодого Омара Хайяма. - Мы тоже учились в медресе. И знаем: глупее науки, чем алгебра, нет на земле. Но, оказалось, она в цене, а? Стол, и жилье, и заботу. И деньги. И я - ухаживай за ним. Ну нет. Пусть корпит над своими туманными доказательствами, - я их опровергну. Или я дурнее его! Разве я не умею читать и писать? Если он еще сопливым мальчишкой одолел эту премудрость, то я-то, взрослый, опытный, умный, в два счета ею овладею. Пиши, любезный! Пиши свой трактат. Настанет час, я тебя посрамлю. Есть что-нибудь по алгебре? - спросил он в книжном ряду.

- «Книга по алгебре и альмукабале» Мухамеда аль-Хорезми, - ответил один из торговцев.

- То, что надо! Сколько? Четыре дирхема? Ох! Ладно, давай ее сюда.

Зажав книгу под мышкой, он пошел к харчевне - и столкнулся с дворником Али Джафаром, покупавшим новую метлу.

- О? - удивился Али Джафар. - Ты - и вдруг с книгой! Зачем она тебе?

- Погоди, - зловеще произнес Юнус. - Я покажу твоему ученому другу!

- Покажешь... за что?

- Я его ненавижу!

- Уже? Но за что?

- Ну, он - такой...

- Какой?

- Ну, какой-то... не такой.

- Понятно! - усмехнулся Джафар. - Но мой совет: ты лучше его не трогай. Вот именно, он не такой. Оставь человека в покое.

- Нет, я от него не отстану... пока он живой. - Юнус с книгой под мышкой прошел под навес.

Увидев книгу, ему сразу уступили место на помосте, покрытом пятнистой кошмой. Ага! У нас на Востоке простой народ уважает ученых людей. Зато, говорят, в какой-то стране на закате, не то Рум, не то Рус, чем умней человек, тем больше обид ему от невежд.

Алгебра, альмукабала. Или я дурнее его? Разве я не умею читать и писать?..