Заклинатели

– Если бы вы сначала спросили у меня, то избежали бы пустых волнений. – Вольфзунд лениво подпёр подбородок рукой и посмотрел на друзей. – Диньяна в замке. Так же, как и её дочь. В чём-то Эллекен был прав, когда называл меня мягкосердечным. Мне по-прежнему не нравится идея Мелдиана жениться на этой девушке, совершенно простой, пусть и бесспорно привлекательной. Я бы нашёл ему невесту более благородных кровей, даже пошёл бы ему навстречу и подыскал смертную девушку, чтобы его проклятие пало, но он упёрся рогом – простите за такую метафору. Иногда, чтобы сдвинуть дело с мёртвой точки, достаточно пойти на небольшую уступку. Мелдиан действительно волновался об этой девочке, и когда я понял, что она на самом деле не представляет опасности для моей семьи, то решил, что лучше позволить ей остаться в замке ненадолго. Я даже переместил сюда её мать – бедная женщина едва не сошла с ума от радости, узнав, что её доченька жива и относительно невредима.

– То есть вы всё равно не допустите их свадьбы? – разочарованно спросила Алида. Она-то понадеялась, что Вольфзунд сдался и позволит сыну жениться по любви, тем более что сам Владыка когда-то был в похожей ситуации. – Отошлёте Лиссу обратно в Птичьи Земли?

На лице Вольфзунда на мгновение проступило замешательство, но скоро он снова привычно ухмыльнулся. Алида поняла, что упустила что-то важное.

– Я сказал «остаться в замке ненадолго» вовсе не потому, что она уедет домой. Милая Алида, твой взгляд на жизнь поразительно наивен, несмотря на все потрясения, перенесённые тобой. Но постарайся принять правду, какой неприятной она бы ни была. Лисса, твоя подруга, подверглась сильному магическому воздействию. Не знаю, кем была женщина, удерживающая её в плену: потомком ведьм прошлого, ожидающей возвращения Эллекена, или же просто истово верящей в колдовство и получившей кое-какую силу после освобождения магии, но она смогла неотвратимо навредить бедняжке. А ещё произошло кое-что, лично меня немало удивившее: молоденькая смертная девочка сумела призвать сильную магию древунов, которая спасла ей жизнь и защитила целый дом. Жители Птичьих Земель умеют заговаривать стихии и влиять на природные условия, но такой силы я от неё не ожидал, особенно если учесть, что она была серьёзно ослаблена. Эта последняя вспышка силы загасила огонёк её жизни, оставив лишь тусклую искру, которая, боюсь, погаснет очень и очень скоро.

Алида наконец поняла, что имел в виду Вольфзунд, и решение Мела сделать Лиссу альюдом предстало перед ней в другом свете. Мел не капризничал, не желал пойти наперекор отцу. Он действительно пытался спасти невесту от смерти, нисколько не сгущая краски и не драматизируя. Раз уж Вольфзунд говорит об этом, значит, Лисса правда настолько плоха.

– А Симониса? Она излечила Рича, почему бы ей не попытаться помочь Лиссе? Она же великая чаровница, величайшая из травниц! Любая хворь покоряется Симонисе, разве не так?

Алида под столом легонько наступила Ричу на ногу, чтобы он перестал хмурить брови и молчать, а сказал что-нибудь насчёт того, как ловко Симониса поставила его на ноги в самом прямом смысле.

Рич дёрнулся и кашлянул, выпрямляясь в кресле.

– Да, – глухо произнёс он. – Симониса действительно великая чаровница, она спасла мне жизнь и вернула возможность ходить. Вам ведь не обязательно продолжать идти на уступки Мелу, но можно хотя бы попытаться вылечить Лиссу.

Алида убрала ногу с ботинка Рича и взяла с тарелки пирожок.

– Симонисы нет в замке, – развёл руками Вольфзунд. – Она сейчас далеко и занята делами, которые куда важнее, чем лечение обыкновенной смертной девушки. Вы смотрите на меня как на чудовище, но разве я так жесток? Я позволю ей умереть в роскошном замке Владыки альюдов, рядом – мать и возлюбленный. Её участь могла бы быть в разы хуже. Она не прозябает в нищей лачуге, не страдает от боли, так что я проявляю к ней милосердие из уважения к чувствам моего сына.

Алида снова наступила на ногу Ричмольда, но совсем легонько, надеясь, что он поймёт её сигнал. Подмигивать в присутствии Вольфзунда она не решалась, но астроном бросил на неё быстрый взгляд и едва заметно кивнул. Алида едва сдержалась, чтобы не улыбнуться. Уж чего-чего, а смерти Лиссы они точно не должны допустить.

Позволив друзьям помолчать в притворной скорби, Вольфзунд поднялся, присел на балюстраду и скрестил руки на груди. Теперь его поза выглядела не расслабленной, а скорее решительной. Алида чуть отогнула плед: от тепла спящего Мурмяуза ей стало жарковато, несмотря на прохладу вечера. Рич чуть отодвинул своё кресло, развернув его к Вольфзунду.

– Разговор не окончен, я полагаю? – осведомился астроном.

– Естественно, я же позвал вас не для того, чтобы дружно пожалеть бедняжку Лиссу. Не буду ходить вокруг да около, подготавливая ваши юные умы к новым сведениям. Скажу сразу: я рассчитываю на вашу помощь. Помощь, а не исполнение задания в обмен на что-то. Я не стану предлагать вам сделку, я просто попрошу вас сделать кое-что. Для меня. Для себя. Для всех.