Заклинатели

До Рэя донеслось несколько обрывочных фраз: «Теперь точно… сколько можно было ждать… говорили ему… ну вот теперь, когда и заклинатель тоже…»

Он поймал взгляд Сагюнаро, наполненный мрачным предчувствием, и направился к беседующим.

— Доброе утро, уважаемые. Что-то случилось?

— Ведьму вечером жечь будут, — бодро откликнулся один из них — молодой мужчина с несколько квадратным лицом и курносым носом. — Хотите посмотреть?

— Какую ведьму? — спросил Гризли.

Крестьяне, вдохновленные возможностью просветить молодых людей, не заставили повторять вопрос дважды.

— У нас тут место одно нехорошее есть. Заячий мост называется, — начал рассказ широкоплечий, с мощной шеей и здоровенными руками, в которых стаканчик с пивом выглядел как наперсток.

Рэй заметил на его кулаках мелкие черные точки, въевшиеся в кожу, и отстраненно подумал, что это, похоже, деревенский кузнец.

— Там уже который год люди гибнут. И падали с него — шеи ломали. И в драках друг друга калечили. Мы сначала думали — кто-то из духов местных шалит. Пытались задобрить, вроде все утихало. А потом опять началось. Да такое, что многих жуть взяла. Какая-то гнусь начала людей потрошить и за ноги на деревьях подвешивать. Одно время думали на деревенского сумасшедшего. Он любил говорить об убийствах, грозил всем, рассказывал о тех, кого убьют следующими. Пытались выследить его. Но потом самого нашли мертвым.

— Мы по этому мосту ходить перестали, — подхватил одетый лучше всех румяный, с хитроватыми глазами, в возрасте крестьянин. — Хотя из молодежи кто-нибудь все время норовил туда сунуться — друг перед другом выпендривались, девиц пугали. А чуть больше месяца назад мы сразу двоих убитых нашли. И тогда староста заклинателя вызвал. А мы ведьму под замок и посадили.

— А при чем тут ведьма? — Рэй присел на край скамьи, и кузнец подвинулся, давая ему место.

— Она рядом с мостом живет. Травки всякие собирает. Мышей с ящерицами сушит.

— Зачем ей убивать людей?

— Так человеческие внутренности — первое, что в колдовстве требуется, — уверенно ответил кузнец.

— А что сказал заклинатель? — спросил Сагюнаро.

— Ведьму приказал выпустить. Говорил — не она это, — ответил курносый. — Асам вышел вчера из дома в наших Верхних Пажитях и пропал. Сказал, затемно вернется. Мы всей деревней ждали. А он так и не пришел. Сгинул. Ведьму мы обратно под замок посадили. А вечером сожжем и развеем над мостом.

— Но с чего вы взяли, будто это она?

— Видели — кралась откуда-то под утро. Мокрая вся, руки в крови. Ясно, что без нее не обошлось.

Рэй переглянулся с Сагюнаро и спросил:

— Где ваш староста?

— Дома должен быть.

— Идемте, — сказал он друзьям и стал выбираться из-за стола.

— Какая муха тебя укусила? — недовольно заворчал Гризли, торопясь следом за широко шагающим Рэем.

— Эта женщина не виновата.

— Откуда ты знаешь?

Заклинатель отлично знал, куда пропал маг. Чувство вины, усыпленное вчера доводами рассудка, проснулось и зашевелилось с новой силой. Он не мог допустить, чтобы из-за него убили эту несчастную знахарку. Но посвящать Гризли в историю сегодняшней ночной прогулки Рэй упорно не хотел.

— Ты считаешь, что деревенская женщина могла справиться с магом? — осведомился Сагюнаро у Гризли, поддерживая тайную дипломатию друга.

— Если он не ожидал нападения, то вполне, — ответил, подумав, увалень. — И потом, может, это вовсе не женщина. Сами знаете, сколько есть духов, которые могут принимать облик человека. Этого вашего ярудо хотя бы вспомните.

— Вот я и хочу на нее посмотреть.

— Так мы до Агосимы вообще никогда не доберемся, — проворчал Гризли, но больше спорить не стал.

Они зашли в свою комнату, захватили плащи, Рэй взял копье, машинально отметив, что древко по-прежнему белое, а на лезвии ни следа крови, и поспешил следом за друзьями.

Дорогу от дождя развезло, она превратилась в настоящую реку грязи. Пришлось пробираться по обочине, заросшей травой. Снова начал накрапывать дождь, грозя рано или поздно превратиться в настоящий ливень.

И только теперь, шагая по деревне, заклинатели заметили, что жители сделали все, что было в их силах, чтобы защититься от духов. У каждой калитки росли молодые тонкие алатаны. Их остро вырезанные листья трепетали на длинных черенках, радуясь дождю, каждая ветка пахла свежо и остро. Видимо, деревья посадили именно в тот год, когда на Заячьем мосту начали гибнуть люди.

Через каждые несколько шагов в поселении стояли грубо вырезанные изображения духов-хранителей, обвитые свежими полевыми цветами. Над одним из заборов торчала оскаленная морда неведомого существа, которое могло возникнуть лишь в воображении крестьянина, создавшего его. Наверное, эта тварь должна была до смерти испугать духа, если тот в темноте решит подкрасться к дому.

Народу на улицах было чуть больше, чем в вечер их приезда. Молодая женщина несла ведро. Пробежали прямо по центру дороги два босых мальчишки, с восторженными воплями разбрызгивая мутную воду. Мужчина провел за собой белого вола, по самое брюхо изгвазданного жидкой грязью.