Заклинатели чудовищ

Глава двадцать седьмая Приглашение на аудиенцию

Ипполит Германович Бестужев места не находил от беспокойства. Даже у себя в пентхаусе под круглосуточным присмотром своих верных телохранителей он не чувствовал себя в безопасности.

Николай Комиссаров никогда не бросал слов на ветер, в этом Бестужев убеждался не раз. Если решит взяться за неугодного, то обязательно доведет начатое до конца. Но что делать? Бежать? Ни за что! По крайней мере, в ближайшем будущем. В Новом Ингершаме происходило слишком много всего интересного, а Ипполит Германович всегда был любопытен и любил находиться в эпицентре событий. К тому же старик нутром чуял, что может получить выгоду от происходящего. И впереди у него было столько планов! На похищении обскурума он останавливаться не собирался. Следовало только прощупать почву, продумать линию поведения.

Пожалуй, лучшим выходом было бы оказывать всяческую поддержку и помощь Комиссарову и его людям, чтобы они не считали его врагом и предателем. А там видно будет. Ипполиту Германовичу не раз приходилось предавать, обманывать и выходить сухим из воды в ситуациях посложнее этой. Он был уверен, что и теперь справится с неприятностями.

Бестужев потягивал коктейль из запотевшего бокала, развалившись в большом шезлонге у бассейна и ожидая, когда Туз и Лола осмотрят его апартаменты. Теперь перед сном телохранители всегда проверяли комнаты, чтобы не допустить появления новых незваных гостей.

Ипполит Германович допил коктейль и хотел уже последовать за Тузом и Лолой, как вдруг у калитки, ведущей на его личную территорию, возник высокий черный силуэт. Это произошло так внезапно, что Бестужев от неожиданности едва не выронил бокал. В свете уличных фонарей блеснула черная чешуя и сразу исчезла, сменившись гладкой бледной кожей, и Ипполит Германович увидел молодого темноволосого парня с приятной улыбкой.

– Добрый вечер, – учтиво приветствовал его незнакомец.

Он шагнул вперед, но замер, будто натолкнувшись на невидимую преграду.

– Охранные заклятия у входа? Ловко придумано…

Ипполит Германович обомлел – за спиной парня извивались черные щупальца.

– Кто ты и что тебе нужно?! – испуганно проговорил Бестужев.

– Я здесь лишь для того, чтобы передать приглашение, – ответил незнакомец. – Мы кое-что слышали о вас, и моя Темная госпожа считает, что вы можете быть ей полезны. Она приглашает вас на аудиенцию в санаторий «Аршакуни». Приходите. Думаю, вам будет интересна эта встреча.

Сказав это, парень растворился во мраке ночи.

Ипполит Германович с опаской приблизился к ограде. Ведущая вниз лестница пустовала – парень как сквозь землю провалился. Бестужев лишился дара речи.

Позади него скрипнула дверь.

– Все в порядке, шеф, – буркнул Туз, выходя на террасу. – Внутри все чисто.

– Идиот, – просипел Ипполит Германович, силясь прийти в себя от потрясения. – Теперь во всем Новом Ингершаме нечисто!

Глава двадцать восьмая Одна из тех тварей

Светка Щербакова очнулась лишь несколько часов спустя и никак не могла понять, где находится. Когда в голове немного прояснилось, она увидела опрокинутые картонные коробки и распахнутую железную дверь, за которой зияла кромешная чернота.

И мгновенно все вспомнила.

Ее любимый Гриша, появившийся из затхлого подземелья, его странные глаза, его жуткие острые зубы… Укус в шею… Светка решила бы, что ей все приснилось, но рука сама потянулась к раненому горлу. Едва коснувшись места укуса, девушка зашипела от пронзительной боли.

Светка пошатываясь поднялась с холодного пола. Чувствуя, что продрогла до костей, она на трясущихся ногах кое-как добралась до лестницы и выбралась из подвала. Ночной воздух был горячим и влажным, и она почти сразу согрелась и почувствовала себя немного лучше. Потом побрела к общежитию, пытаясь понять, что же с ней произошло.

Она отлично помнила, как, подчиняясь чужой воле, вышла из квартиры, спустилась в подвал и открыла железную дверь. Но как такое могло случиться? Что это было? В ее голове звучал голос старухи Анаит… Точно! Проклятая ведьма каким-то образом сумела вторгнуться в ее сознание! Гипноз это был или что-то еще, Светка не понимала, но ей это не нравилось.

К счастью, мать и Антошка еще крепко спали. Светка неуклюже влезла в спальню через окно, едва не свалившись с подоконника, затем подошла к зеркалу. На ее шее красовался огромный синяк, в центре которого виднелось несколько ранок с рваными краями. Они уже не кровоточили, но выглядели ужасно.

Тихо выругавшись, Светка смочила ватный тампон мицеллярной водой и приложила его к шее, с трудом сдержавшись, чтобы не заскулить от боли. Тщательно промыв ранки, она заклеила шею широкой полоской пластыря. Конечно, выглядело не ахти, но все же лучше, чем прежде. Скажет матери, что ночью в окно влетел овод и укусил ее. А как иначе объяснить случившееся?