Заклинательница бурь

Музыканты как раз заканчивали играть и убирали свои инструменты, оставляя импровизированную сцену девушкам, заклинатели льда развесили в воздухе ледяные осколки, слуги задергивали плотные шторы и зажигали светляков, погружая помещение в приятный полумрак, разносили легкую закуску, наполняли графины Первой к инструментам поднялась Сабрина, произнесла подходящую случаю речь и мягко опустилась на скамейку перед ломелем, подняла крышку, положив изящные руки на клавиши. И полились первые звуки, легкие и воздушные. Тонкая мелодия скользила в воздухе, а гости переставали шушукаться, звенеть бокалами, замирали на своих местах, наслаждаясь спокойствием, которое дарили музыка и женщина, сидящая за инструментом.

Тонкие пальцы порхали по черным и белым клавишам, и огромный ломель уже не производил впечатления обычного куска дерева, казалось, он ожил под руками герцогини, разговаривал и утешал, обещал что-то волшебное. Что вот-вот обязательно должно произойти.

Улыбка сама собой расцвела на губах, и я прикрыла глаза, наслаждаясь, даже ведьма внутри не хотела ехидничать и тоже замерла, вслушиваясь в серебристо-нежные звуки.

Все вопросы и все проблемы стерлись, в голове было просто замечательно пусто.

— Знаешь, если все так играют, то я, пожалуй, выброшу затычки, — с улыбкой прокричал Лерой мне на ухо, стараясь заглушить аплодисменты, когда Сабрина закончила играть и покидала помост.

— Не торопись. Это только начало, — ответила я, отпивая из бокала, стараясь подцепить языком кусочек льда.

Я, Лерой и половина сопровождения Амелии сидели за дальним столиком возле распахнутого окна. Алекс с принцессой заняли места чуть ближе к сцене.

— Ее Высочество тоже хорошо играет, — вдруг подал голос Кром.

— В таком случае, надеюсь, она не откажется порадовать нас, — повернула я голову к эльфу. Из всей охраны дроу этот темный был самым молодым и наименее серьезным и хмурым. Не удивлюсь, если они с Амелией одного возраста.

— Думаю, не откажется. Она любит внимание, — с широкой улыбкой ответил охранник, за что получил заметный тычок от своего соседа, а меня заставил улыбнуться.

— Скажите, господин Кром, а сколько Вам лет?

— Я старше принцессы Амелии на три года, — выпятил грудь мальчишка, а кончики ушей порозовели. Хм, и что бы это могло значить? Я хотела уже задать следующий вопрос, но звуки флейты заставили замолчать.

В таком же духе прошел почти весь вечер. Девушки и женщины радовали или не очень слух, а я в перерывах болтала с сопровождением эльфийки. Разговорить мужчин было не то чтобы сложно, но… достаточно тяжело. Прямых ответов на казалось бы простые вопросы они не давали, юлили и переводили тему. Даже информацию о том, какой уровень силы у Амелии, выдали чуть ли не под пытками. В общем и целом, ничего полезного я для себя не узнала, ну или почти ничего. Отчего-то, с каждым осторожным словом охранников, уверенность во мне о непричастности эльфийки крепла. Да и зачем ей это? Принцессу, кстати, сыграть, действительно, долго уговаривать не пришлось. Девушка с удовольствием села за арфу и почти так же, как и Сабрина, зачаровала гостей умелой игрой. Мелодия была тягучей и печальной, периодически резала слух высокими минорными нотами, спускалась на несколько октав вниз, снова поднималась наверх, перетекала и переливалась, как вода. Вот только… Не хватало мне какой-то глубины в звуке струн. Инструмент плакал, а верить ему не хотелось, не получалось. Может, потому, что слишком уж нарочито, настойчиво, арфа пыталась пробить на слезу. Но публика осталась довольна, Амелии хлопали почти так же, как и Сабрине, а маленькая принцесса светилась и расточала улыбки, мило краснея от комплиментов.

— А вы, госпожа Заклинательница? — обратился ко мне Кром.

— Сыграть? — искренне удивилась я, граф насмешливо вскинул брови. Эльфы снисходительно воззрились на своего коллегу. Молодой мужчина стушевался и совсем растерялся под этими взглядами. — Ведьмы не играют на музыкальных инструментах, господин Кром. У нас есть довольно неприятная особенность зачаровывать с их помощью.

— Как проклятье?

— Не совсем, — все еще с улыбкой покачала я головой, стараясь приободрить растерянного мальчишку.

— Если госпожа Софи сыграет, то, боюсь, мы все будем в ее власти какое-то время, а если еще и споет… — Лерой многозначительно подергал бровями, я не выдержала и рассмеялась — до того комично он выглядел сейчас.

— Я не знал, — наконец-то улыбнулся дроу.

— Теперь знаете. Опасайтесь поющих ведьм, господин Кром, — посоветовала я.

— Самое страшное оружие любой ведьмы — песня. Проклятья, наведенные таким способом, нерушимы, наговоры не разорвать, не избавиться от приворотов, воле нельзя противиться, — все еще с улыбкой кивнул горгул, а вот в глазах плескалась такая злость, что мне стало не по себе, вкус пепла горчил на языке, лицо графа превратилось в маску.

Кажется, сегодня из моего окна к охотникам отправится еще один вестник. Неужели Алекс его не проверил?

— …Повелитель! — донесся до меня сквозь туман мыслей громкий веселый голос герцогини.

— Пожалуйста!