Заклинательница драконов. Академия волшебства

Элоис сидел за рабочим столом и писал. Как обычно затянутый в чёрное, манящий, загадочный. Внутри меня что-то ёкнуло. Он поднял на меня глаза и продолжил писать, сжав красивые губы. Я скользнула взглядом на шкаф с артефактами и, не обнаружив на полке шара с живым мраком, разволновалась ещё больше.

– Вы велели прийти, – сказала я, отчего-то робея, хотя только что собиралась махать шашкой.

– Садитесь, Танатрея! – велел Элоис, указав на стул перед столом.

От одного его голоса внизу живота что-то завибрировало и мурашки пробежали по коже, словно в звуках было что-то магическое. И во взгляде. Я опустилась на сиденье и сложила руки на коленях.

– Где вы были ночью? – строго спросил Элоис, глянув на меня исподлобья. – Вас не мог найти мой менталист, пока кучка гуляющих студентов не сказала ему, что совершенно пьяную Танатрею Стоули утащил в кусты мужчина. В кустах вас тоже не нашли.

Он произнёс это так сухо и гневно, что я растерялась.

– Это был сэр Алви.

– Да хоть ректор Гроусон! – парировал Элоис и встал, уткнув сжатый кулак в столешницу. – Как вы объясните подобное поведение?

– Я… я не знала, что в чаше был не компот! И не знала, что он так действует! И не знала, что мистер Алви решит во что бы то ни стало сам снять проклятие! Он у меня даже не спрашивал. А я сказала, что хочу другого менталиста от вас и знаете что? Он просто окунул меня в холодную воду и проклятие всё же снял! – Мне было неприятно осознать, что мой голос дрожит под его пристальным, почти острым взглядом.

– А где мой медальон? Утопили в вине или в ванной с Алви?

Мне стало обидно, я вскинула подбородок и выпалила в ответ:

– А почему вы обманули меня?!

– Каким образом? – от изумления он изогнул бровь, затем обошёл стол и навис надо мной. – А-а, я понял! Уроки манипуляции прошли не зря!

Я вскочила и, чуть не уткнувшись грудью в его грудь, отступила с противным скрежетом отодвинув стул. Элоис не сдвинулся, лишь зыркнул на мой нос. Тот от волнения и гнева наверняка покраснел.

– Я не манипулирую вами, – оскорблённо произнесла я. – А зачем вы пытались меня подчинить? Рассказали о защите, а сами… сами…

Элоис изменился в лице, оно слегка просветлело. Каламбур для чёрного мага, который притворяется не им.

– А-а, вот оно что! Алви продолжает с вами экспериментировать! – усмехнулся он. – Что ж, как менталист он качественно поработал, таланта у него не занимать: мозги вам, Танатрея, запудрил отлично! Но чтобы вы знали, – Элоис перестал улыбаться и подался вперёд. – Во-первых, сэру Алви нельзя доверять. Во-вторых, магистр манипуляций ничего не смыслит в тёмных материях. Они все для него зло! – и выдавил сквозь зубы в сторону. – Ограниченный кретин!

– А разве не зло? – облизнув пересохшие губы, спросила я. – Одни штогрины чего стоят!

Элоис достал жезл и, шевельнув губами почти беззвучно, махнул им в сторону чернильницы. Тёмная, как смола, жидкость всплыла над раскрытым пузырьком. Зависла в воздухе шаром, а затем молниеносно плюхнулась мне на платье.

– Что вы делаете?! – ахнула я, глядя, как чернила просачиваются и расползаются по ткани моей новенькой формы.

Жезл Элоиса снова сделал росчерк в воздухе. Расползшаяся клякса на моей груди собралась и выплеснулась обратно в воздух, не оставив на ткани ни капельки. Я ахнула ещё раз.

Элоис провёл жезлом в сторону стола и проговорил заклинание. Чернильный шар вытянулся в тонкую ниточку. Она без пера начала выкладывать на листе бумаги ровные, чёткие линии, которые минуту спустя превратились… в цветок и профиль девушки, удивительно похожий на мой. Чернила сами собой сложились в изящную, тонкую графику. Поражённая, я перевела взгляд с изображения на Элоиса.

Уголков его губ коснулась улыбка.

– Всё зависит от намерения, – сказал он, смягчившись. – Сами видите: один и тот же мрак, чернее чёрного.

– Но разный результат… – пробормотала я, смущаясь.

– Именно, – кивнул Элоис, снова оказавшись совсем близко, и сказал почти ласково: – Без чёрного нет белого, без белого никто не узнает, каков чёрный.

Я смотрела на него заворожённо, выделяя вниманием, как движутся, произнося слова, его чётко очерченные губы. Стало душно, и сердце забилось громче.

– И что вы хотели сделать с мраком? – спросила я.

– То же, что и сказал раньше, – в его голосе появилась хрипотца.

Пауза между нами наполнилась тёплым дыханием и ощущением чего-то волнующего и… неправильного. В душе кольнуло. И не в силах больше сдерживаться от изнуряющего меня любопытства или от чего-то такого, от чего слабели ноги и становилось невыносимо щекотно в животе, я выпалила:

– А вам там не мокро?

– Что? – моргнул Элоис, почему-то глянув на мою юбку, касающуюся бёдер.

Я залилась краской.

– Под маской… – совершенно горячими, пульсирующими губами произнесла я. – Стихии дождя… магической.

Элоис расхохотался. Смеялся он так громко, что я и сама хихикнула, толком не понимая, что смешного. Но он был таким красивым и заразительным, что я не могла сдержаться и рассмеялась тоже. Опершись на стол и чуть не уронив стопку книг на пол, Элоис, наконец, остановился.