Заклинательница холодов

Я уже бежала на обед, потому что собиралась как можно быстрее сесть за геометрию. Но тут внезапно, подбегая к кабинету директора в пустом коридоре, я увидела, как дверь распахнулась. Резко затормозив прямо за ней, я услышала следующее:

– Не беспокойся, главное, что теперь я знаю, кто сорвал трубу в подвале, – сообщает директор.

Стукач! Я как-то уже и забыла о нем на фоне всего произошедшего. Правда сейчас быстро вспомнила.

В этот раз директор не стал прикрывать того, кто вышел из его кабинета. Быстро закрыв дверь, он предоставил мне весь коридор без преград с одним единственным человеком, который буквально пять секунд назад покинул его кабинет. И, если честно, из всех подозреваемых, я ожидала встретить кого угодно. Но только не этого человека.

Пару секунд я смотрела и не могла поверить своим глазам. В голове прокручивалось все, что случилось за последние два месяца, но уложить это все вместе я просто не могла. И когда мне потребовалось больше, чем удаляющаяся фигура вдалеке, я быстро догнала стукача и окликнула:

– Оддэт?

Она резко обернулась, явно испугавшись, что я застала ее здесь. До того момента, пока я не заглянула ей в глаза, я еще сомневалась. Но не теперь.

– Так ты и есть стукач? – Констатировала я.

Оддэт хотела как-то оправдаться первые пару секунд. Но, что бы ни приходило ей в голову, явно не могло спасти положение. Она понимала, что я видела ее и все прекрасно слышала. Отпираться было бесполезно.

– Да, – в конце концов, тихо призналась она и опустила глаза.

Я неверяще покачала головой.

– Но почему? – Спросила ее я.

Я видела, что Оддэт очень расстроилась. Ну, еще бы! Несколько секунд она боролась со слезами, и когда все-таки смогла взять себя в руки, она заговорила.

– Я не хотела, честное слово! – Сразу же заверила меня она. – Моя мама все время говорит мне: ты должна быть лучшей во всем! Твои оценки должны быть отличными, все должны тебя любить. Будь душой компании!

Она все-таки не сдержала слез. Хоть и сделав попытку их в срочном порядке стереть, все же они продолжали катиться по ее щекам.

– Я пыталась, – продолжала она. – Пыталась учиться хорошо. И у меня все получалось. Но, когда я стала заниматься общественной деятельностью… – она сделала глубокий вздох чтобы немного успокоиться, – все было прекрасно. Только вот учеба… – она всхлипнула, – я не могу совмещать все это. Я просто физически не успеваю делать и то, и другое на «отлично»!

Она еще пару секунд помолчала, пытаясь продолжить как можно спокойнее.

– Однажды после уроков директор вызывал меня к себе. То, о чем он говорил… Он, как будто, видел меня насквозь. Он сказал, что хочет помочь мне и… мои оценки будут лучшими. Но мне придется докладывать ему о том, что происходит.

– Я не хотела, понимаешь? Не хотела соглашаться. Но у меня не было выбора. Я вообще скатилась до троек, чего никогда не было! А мама все время говорит, что у меня должны быть лучшие оценки, чтобы отправить меня в Кембриджский университет. Но с такими оценками меня никто не возьмет туда. Никто!

Оддэт разрыдалась. Я подошла к ней поближе и обняла. Она прорыдала у меня на плече минут пять, не меньше. Успокоиться окончательно она так и не смогла, ее периодически потрясывало, и она продолжала всхлипывать.

– Ты… – когда она отстранилась, не глядя мне в глаза, заговорила Оддэт, – расскажешь остальным?

– Нет, – мотнула головой я. – Ты сделаешь это сама.

Тут-то она и уставилась на меня взглядом приговоренного, который разговаривал с палачом и тот предложил ему самостоятельно отрубить себе голову.

– Что? – Чуть не задохнулась от неожиданности и безысходности она.

– Оддэт, – взяла ее за руку я, – может быть, я отношусь к стукачу немного терпимее потому, что мне, в общем-то, все равно, и я не попадалась. Но я тебя понимаю.

– Понимаешь? – Не поверила моим словам она.

– Да, понимаю. И я уверена, что остальные тебя поймут.

– Но…

– Оддэт, они твои друзья. Ты думаешь, они просто бросят тебя в беде? Ты делаешь это не так давно и вообще-то пока еще никто не попался. Ты можешь давить на это. Мол: «Я специально отводила от вас подозрения, чтобы директор никого не поймал». Не думаю, что они…

– Ты не понимаешь! – Воскликнула Оддэт. – Ты их не знаешь! Они беспощадны! Разве ты не помнишь, что они сделали с Элейн?!

Ах, да, Элейн. Выбывшая из соревнования потенциальная искупительница. На фоне всего, что в последнее время со мной творилось, мне даже удавалось с ней общаться. Редко, правда, но все-таки мы иногда обедали вместе. И даже пересекались в общих гостиных. Но не более того. Естественно, со всеми моими драмами успеешь тут.

– Пожалуйста, не заставляй меня им рассказывать, – умоляла Оддэт.

– И что тогда будет дальше? – Спросила я. – Ты так и будешь докладывать директору обо всем, что с нами происходит? Думаешь, будет лучше, когда они сами обо всем узнают? А не от тебя?

– Я что-нибудь придумаю, – пообещала Оддэт. – Дай мне немного времени. Пожалуйста, Вилу!