Заклинательница зла, или Пакости в кредит. Не родись богатой, или Синдром бодливой коровы (сборник)

Однако теперь, когда речь зашла о Ерасове, о ее враге, надо вытащить из Дианы все, что возможно.

– Он романтик? – привязалась к ней Настя.

Задавая этот вопрос, она рассчитывала, что Диана вспомнит о субботних свиданиях и выдаст какую-нибудь занимательную подробность.

– Он встречает вас после спектакля с цветами?

Видимо, цветами ее не баловали, поэтому ответ слегка запоздал:

– Он присылает за мной машину с шофером, – поспешила похвастаться Диана. – Мы едем в прекрасный загородный дом, садимся за низкий столик возле камина…

«В такую жару? – подумала Настя. – Вероятно, богатые сначала охлаждают своих любовниц при помощи кондиционера, а потом согревают их у камина. В самом деле: надо же как-то использовать все, что они купили».

– Чудесный романтический ужин при свечах…

Диана пошла вываливать на Настину голову все, что казалось ей достойным пера. Настя кивала, мысленно отбрасывая все эти розовые слюни, как пустую породу.

– Скажите, как можно с вами созвониться? – поинтересовалась она, когда поток красноречия Дианы иссяк.

– Звоните мне на мобильный! – Актриса достала из сумочки блокнот с отрывными листочками и нацарапала на нем номер. – Всегда к вашим услугам. Не отвечаю, только если нахожусь в постели или на сцене.

Прощаясь с ней, Настя сказала:

– Если у меня возникнут какие-то вопросы, я еще загляну завтра. Вы ведь не возражаете?

Диана не возражала. Визит журналистки из неведомого «Московского сезона» поднял ей настроение, и, уходя, Настя слышала, как та напевает: «Пусть в твои окна смотрит беспечный розовый ве-е-ечер…»

В сущности, вариант развития событий был только один. Вывести за скобки Диану Раткевич, переодеться в ее платье, прикрыв лицо какой-нибудь шляпкой или вуалью, и, как ни в чем не бывало, выйти из театра. Сесть в машину, ухитрившись не выдать себя шоферу, войти в особняк Ерасова и там, в каминной, наставить на него пистолет. Потребовать, чтобы немедленно привели Самойлова. И когда его приведут, передать ему оружие. Уж он-то будет знать, что делать дальше!

«Все это страшно смахивает на водевиль, – мрачно размышляла Настя, завернув в китайское кафе, где она рассчитывала задешево наесться сладкой свинины и обожаемых ею маринованных грибов. – Единственное, на что остается уповать, так это на эффект ожидаемости события. Шофер ждет, что из театра появится именно Диана Раткевич. Поэтому он не будет особо присматриваться к тому, кто оттуда выйдет на самом деле».

Теперь предстояло обдумать, каким образом убрать с места действия саму Диану. Ничего особо затейливого в голову не приходило. Ударить по голове и связать? Дать ей подышать хлороформом и оставить в шкафу в гримерке? Но где взять хлороформ? Может быть, его продают в аптеке, но как Настя объяснит, для чего он ей нужен, если вдруг окажется, что купить его без рецепта нельзя? Продавцы в аптеках бывают такими настырными в расспросах!

Нет, лучше всего вызвать Диану куда-нибудь сразу после спектакля. Придется изобрести какую-нибудь особенную гадость, чтобы она убежала, не заботясь о том, как предупредить любовника об изменившихся планах. Сказать, допустим, что у нее в квартире прорвало трубу и вода уже залила весь дом. Отлично, как раз то, что надо. Ей будет не до звонков Ерасову.

У Насти оставалось достаточно времени, чтобы в подробностях представить себе, как все будет происходить. Самыми яркими рисовались ей первые сцены с переодеванием. Самыми туманными – картины пребывания в каминной Ерасова и ужин при свечах. Нет, конечно, до ужина дело не дойдет. Как только они останутся наедине, она тотчас же достанет ствол и скажет, что желает видеть Самойлова.

«А что, если Самойлова уже нет в живых? – шевельнулся в груди у Насти маленький червячок, который, оказывается, все это время точил ее сердце. – Что, если я потребую привести его, а приводить будет некого? И охрана Ерасова отберет у меня пистолет, потому что я не сумею им воспользоваться?»

Насте не хотелось об этом думать, но она решила, что в ее положении лучше все-таки быть реалисткой. Да, конечно, ее план вполне может провалиться. Или вмешается судьба, и все пойдет не так, как она задумала. «Нет, на один пистолет полагаться нельзя, – решила она. – Кроме него, при мне должно быть еще какое-то оружие».

Утро субботы она потратила на то, чтобы должным образом экипироваться. В хозяйственном магазине купила массу полезных вещей. Например, маленькую отвертку – ею можно выколоть Ерасову глаз. Еще отвес на длинной прочной леске – им можно Ерасова задушить. И крошечный распылитель, который она до краев наполнила ацетоном. Если в нужный момент брызнуть им в рот, парализует не только органы речи, но и мозг. У Насти был детский опыт. Она точно знала, что при удачном попадании ацетона на язык человек надолго утрачивает координацию движений и принимается скакать, как рехнувшаяся макака.