Заключенный (ЛП)

Решаю, что напишу его историю, выдав ее за свою собственную. Я мало что знаю о бейсболе, я закончил играть в подобные игры в пять лет, поэтому буду сочинять. Так ведь дети делают, нет? Сейчас я представлю, как и что должно быть.

Самый счастливый день в моей жизни, когда меня взяли в команду по бейсболу в старшей школе. Я и мои друзья праздновали и валяли дурака. Мы были ненормальными и бросали камни в окна и метили стены. Мне кажется, все заслужили это, кроме Джордана Клиника. Мистер Джордан всегда очень хорошо относился к детям, но мы разбили его окно и разрисовали все краской.

Я на самом деле пишу так, как брат мне рассказывал.

На следующий день я достал свою форму и перчатку защитника, такую красную специально на правую руку. А потом рассказал все своему младшему брату, пытаясь переделать все в шутку, но даже ему было понятно, как хреново я себя чувствовал в тот момент Джордана Клиника. Как пожилой человек отреагирует, когда увидит, что мы натворили? Я надел форму, чтобы похвастаться перед ним, но все равно чувствовал себя ужасно…

Комната вместе с ним до сих пор стоит у меня перед глазами, я даже могу ощутить исходящее от него чувство вины.

Немного жестковатая история, надеюсь, она на нее купится. Насилие, лишенное смысла, вина. Думаю, я не прогадал.

6 глава

Эбигейл

Студенты заполняют пространство вокруг меня своим глубоким, сбивчивым дыханием. Вдох. Выдох. Прямо как в школе, медитируют, дабы успокоиться. Через несколько минут они покинут здание, оставляя дверь Эстер далеко позади.

Моя встреча с ней началась пятнадцать минут назад, но я все еще нахожусь здесь, хотя и не должна. Я провела несколько занятий в тюрьме, как и обещала, и сейчас мне нужно, чтобы она позволила мне выйти из проекта. Она будет расстроена, но вся эта ситуация слишком сложна. Он чересчур труден для меня.

Я расправляю плечи и стучу.

— Войди, Эбби, — зовет она сразу же после стука, ее голос спокойный, выжидательный, но не нетерпеливый.

Я захожу внутрь и вижу Эстер, стоящую перед своим столом. Известно ли ей, что нас разделяет всего два метра? По ее вежливой улыбке и руке, сжимающей плечо, я понимаю, что она это знает.

— Прошу прощение за опоздание, — говорю я, — не знаю, что на меня нашло.

— Не о чем волноваться.

Вот так вот: никакого давления. Она садится за свой стол, ожидая меня, чтобы поговорить.

— Что ж, — начинаю я сбивчиво, — последние несколько занятий прошли хорошо, по крайней мере, они не издевались надо мной, как в первый раз, но, тем не менее, есть кое-что, о чем мне бы хотелось поговорить.

— Ты нашла с ними общий язык, — ободряюще кивает Эстер.

— Сначала они… сопротивлялись. Но на второй части задания, начали раскрываться. Это было приятно, — я вспоминаю, как мы вместе смеялись. Может быть, эта была наша маленькая связь. Правда, мне все еще кажется, что им нужен кто-то другой, постарше. Человек, который захочет быть там. Мне же следует быть где угодно, только не в тюрьме. — Так что это не полный провал, но…

Она ждет.

— Это все еще не работает. Я не поменяла своего мнения, до сих пор считаю, что все может выйти из-под контроля, — на самом деле я единственная, кто не может себя контролировать.

— Звучит прямо противоположно, — отвечает Эстер.

— У меня появился новенький ученик, — говорю я, — несмотря на то, что класс был переполнен.

— О, — произносит она, вот и все изобилие чувств в одном лишь звуке.

— Думаю, ему понравилось заниматься, но у меня уже достаточно учеников, из-за этого все просто разваливается на части. Ничего не получается, конец, — об этом мы как раз и договаривались. Она нужна мне, чтобы не возвращаться туда. У меня было время, я его благополучно отработала, здесь все так же, как и у заключенных: они исполняют свой приговор, а затем свободны.

— Ладно, — в ее голосе нет осуждения, но почему-то мне хочется услышать порицание от Эстер. — Он проблемный?

— На самом деле нет, даже, несмотря на то, что он занимает мой стул, — я сдерживаю улыбку, понимая, что отчасти, он действительно наглый. — Ему пришлось его забрать.

— А твой класс? Его он тоже забрал?