Заключенный на воле (СИ)

Нэн в это время работала над удалением крови и омертвевших тканей. Она очень не любила эту работу. Ткани мозга отличались неприятной мягкостью, и от прикосновения к ним Нэн начинало подташнивать. А лазерный скальпель, прижигавший мелкие кровеносные сосуды, создавал в процессе этой процедуры такую вонь, что Нэн постоянно опасалась, как бы ее не вывернуло наизнанку. По сравнению с этим останавливать кровотечение было сущим пустяком. Накладывающиеся друг на друга тончайшие штрихи на забрале операционного шлема позволяли определить точное местоположение цели. Мини-лазер измерял расстояние. Нэн перемещала перекрестье штрихов, чтобы очертить требуемую зону. Затем информация поступала непосредственно к лазерному скальпелю. Прикосновение к контрольной кнопке у правого виска — и яркое пятнышко света вспыхивало на миг и гасло. Раздавался тихий хлюпающий звук. Вверх уплывала крохотная струйка дыма. Нэн была непоколебимо уверена, что каждый атом едкого дыма безошибочно устремлялся к ней в ноздри. Все это время вакуумная машина, отсасывающая омертвевшие ткани мозга, издавала отвратительное прихлюпывающее хихиканье. Единственным светлым моментом в этой части операции оказалось то, что поврежденных тканей оказалось меньше, чем опасалась Нэн.

После этого восстановление черепа было почти отдыхом. Все фрагменты совместились без проблем. Слой клея на один край разлома, слой фиксирующего состава — на другой. Потом соединить и удержать в этом положении две секунды, чтобы клей застыл. С последним небольшим осколком пришлось повозиться, но на этом работу можно было считать выполненной. Нэн отступила в сторону, кивком велев ассистентам заканчивать.

Сняв шлем, женщина позволила себе на мгновение отдаться искренней радости от хорошо выполненной работы. Цвет кожи парня был хорошим, дыхание — нормальным. Теперь нужно было проверить, не продолжается ли где незамеченное кровотечение, порождая новую опухоль, но Нэн считала такую возможность маловероятной. Пациент потерял так мало тканей мозга, что даже никогда не заметит этого. И она проделала всю эту операцию собственными руками! Никаких разрезов, выполненных при помощи компьютера, никакой прямой электронной связи между ее шлемом и больничным банком данных. Диагностировка и операция были произведены самой Нэн и ее помощниками — и только ими.

Остальные врачи ненавидели ее за это. Нэн платила им презрением и называла придатками машин, их слугами, а не господами.

Прежде чем покинуть операционную, Нэн поблагодарила тех, кто работал с ней. Ассистенты пожали ей руку. Они относились к ней немного иначе, чем все остальные. Нэн знала, что другие доктора не позволяют своим ассистентам ставить диагноз или высказывать собственное мнение. Ее ассистенты никогда не благодарили ее, даже в операционной, но Нэн видела их гордость и уважение.

Приняв душ и снова переодевшись в сине-зеленый наряд, Нэн отправилась туда, где проживал женский персонал Люмина.

Путь был неблизок. Двор занимал немалую площадь. В древние времена он был крепостью, но старинные стены давно уже затерялись в лабиринте разнообразных офисов, бюро, министерств и департаментов. Вооруженные враги на протяжении многих поколений пытались пробить это каменное кольцо. Но никто так и не преуспел в этом. Чиновники же попросту тихонько присоседились к крепости и без лишнего шума, втихую, поглотили ее. В нынешнем Дворе для того, чтобы разобраться, где высились прежние гордые укрепления, требовалась карта и хороший обзор. Новые же стены — последние, возведенные после очередного расширения территории, — были чистой фикцией.

С точки зрения Нэн, во Дворе было лишь одно приятное местечко — Дворик. Это был довольно большой парк, разместившийся в южной части комплекса. Его зелень радостно сияла, словно ограненный изумруд среди грубых камней. Нэн не могла покидать пределов Двора. И Дворик был ее убежищем. Он дарил молодой женщине деревья, цветы, небольшой пруд с водоплавающими птицами. И утешение — ненадолго.

Из окна, у которого спала Нэн, можно было заглянуть в глубину кроны одного могучего дерева. Прежде чем войти в здание, Нэн остановилась и погладила шершавую кору, здороваясь со старым другом. А ведь и в самом деле — они были старыми друзьями. Они были знакомы вот уже четыре сезона, целый год.

Эта мысль поразила Нэн: с Лэннетом она провела куда меньше времени. Лицо Нэн вспыхнуло. Первые месяцы их знакомства она презирала капитана Стрелков, так что вряд ли их можно считать временем, проведенным вместе. Как могла она так быстро и так безоглядно влюбиться в человека, который?..