Закогтить феникса (СИ)

—  Наложница, заговорившая о правилах. Я дочь клана Сян, его кровь и плоть, я молодая госпожа этого клана. Ты смеешь не приветствовать меня должным образом?

Раз наложниц госпожами не называют, значит, формально я выше. На счёт реального расклада сил я не заблуждаюсь.

—  Эта наложница будет искать справедливости! —  она почти лопается от гнева, за которым почти не скрывает предвкушения.

Я прикидываю варианты. Шум сейчас мне точно не нужен. Прибить? Во-первых, мама ещё больше испугается. Я и так по неосторожности вызвала несколько нервных потрясений. Кто же знал? Во-вторых, наложница пришла не одна, а в сопровождении пары служанок, и их мне саму капельку жаль. Куда их девать, если они станут свидетелями применения “призрачных когтей”? У мамы даже верёвки нет, чтобы их связать. А свяжу —  вевернутся. В-третьих, клан Сян не удивить убийством. Через мамашу братца я с удовольствием унижу отца.

Убедившись, что наложница не притащила на хвосте теневиков, я выхватываю из рукава три бумажных талисмана с иероглифами сна. Наложница прорвалась через несколько ступеней, в чистой силе она меня превосходит, но ни боевого опыта, ни скорости реакции у неё нет. Получив по талисману, все трое падают.

Я потратила не так много ци, не сгорит одна благовонная палочка, как они проснуться. А чтобы усыпить надолго, сил у меня, увы, нет.

—  Цинь-Цинь?

—  Мама, они ищут справедливость в своих снах. Не волнуйся, пожалуйста.

—  Цинь-Цинь, ты накликала на себя катастрофу.

Мама кашляет. Ей плохеет на глазах.

—  Хей, я просто верну их в их двор. Когда они проснутся, им будет нечего сказать. И-эр, помоги маме выпить бульон.

—  Да, юная госпожа.

Естественно, тащить три тела невесть куда я не собираюсь. Понятия не имею, где их двор.

Я выволакиваю их в сад, затем подбираю из остатков клумбы разбитую бардюрную плитку и бросаю в колодец —  проверяю глубину. И скидываю бессознательную наложницу, предварительно сдёрнув с неё талисман. Проснётся —  не утонет.

Даже совершенствующийся, ещё не прорвавшийся ни на одну ступень, от ночи в колодце не умрёт.

Плеск, визг, крик.

Пока служанки спят под заклинанием, я могу беспрепятственно рассмотреть их духовные структуры. Обе девушки явно знакомы с культивированием, поэтому я без сомнений скидываю их следом. Если до прихода помощи они будут медитировать, то даже не заболеют.

—  Наложница, вместо того, чтобы заботиться о раненом сыне, ты пришла ко мне в поисках неприятностей. Ты их нашла. В колодце. Скоро тебя хватятся, поэтому тихо подожди, пока тебя отыщут.

—  Вытащи меня отсюда немедленно! Ты!

Братик идиот в папу или в маму? В обоих, похоже.

—  Наложница. Ты хочешь, чтобы я помогла тебе замолчать навечно?

—  Юная госпожа, —  окликает меня И-эр, —  наложница Юй-ши волнуется по поводу шума.

Я бросаюсь к маме.

Три жабы в болоте недостаточно хороши, чтобы сбежать раньше срока.

Мама снова кашляет.

Половина бульона выпита.

—  Мама, всё в порядке, —  беспомощно вздыхаю я.

—  Как ты можешь так говорить, Цинь-Цинь?

Планы меняются —  маме нужен доктор, причём чем быстрее, тем лучше. Я в целительстве не разбираюсь. Нет, я знаю, как оказать первую помощь при травмах, полученных в бою или на охоте, понятные раны могу вылечить пилюлями. Но у мамы не травма, а болезнь. Я догадываюсь, что проблема в лёгких, однако моих догадок недостаточно, чтобы определить лечение.

Разве ци недостаточно, чтобы вылечить воспаление?

Я кладу ладонь маме на солнечное сплетение.

—  Я взгляну?

—  А? Ты можешь?

—  Мама, что у тебя с мередианами и с ядром?! Они повреждены.

Совершенно не так, как у меня. Повреждения не выглядят слишком серьёзными. Я имею в виду, что пилюлями с таким вполне можно справиться, но всё равно нужен взгляд целителя. Восстанавливать себя и лечить другого —  абсолютно разные вещи.

—  Так получилось…

Ладно. Пока оставим.

Меня другое напрягает. Я собиралась пройти, прикрывшись тенями. Я бы смогла прикрыть и себя, и маму. Продержаться, пока мы не отдалимся от резиденции, я бы сумела.

Однако я не думала, что у мамы могут быть повреждены каналы. Я не знаю, не причинит ли тень вреда.

Время поздний вечер.

Уйти под утро тоже неплохо.

—  И-эр, ты слышала, какой доктор, разбирающийся не только в обычных болезнях, но и в болезнях духовных структур, в столице считается самым лучшим, лучшим из лучших?

Какой-нибудь императорский доктор? Я не осознанно пытаюсь почесать копчик.

—  Хм… Азиз Йекта, юная госпожа. Говорят, он божественный доктор, но ничего не получится.

—  Что за странное имя и почему не получится?

—  Божественный доктор Азиз Йекта иноземец, юная госпожа. Я слышала, что он обошёл половину мира, изучая искусство исцеления, пока не последовал за четвёртым принцем.

—  Звучит интересно. Думаю, мне подхоидт.

—  Госпожа! —  И-эр пугается до обморока, сейчас бледностью она готова посоперничать с мамой. —  Вы абсолютно не можете беспокоить четвёртого принца! Он самый злой, вспыльчивый, высокомерный из принцев. Просить его —  всё равно что дёргать тигра за хвост.

—  Звучит как прекрасная рекомендация.

—  Юная госпожа!