Заколдованная Русь. Древняя страна магов

Когда он переселился на Днепр, эта работа, но уже в значительно уменьшенном виде, была продолжена именно там. И скифы теперь получали магические предметы не в виде судьбоносных чаш и секир, а в виде мелких, индивидуальных оберегов – браслетов, колец, диадем… С понижением уровня кузницы понизился и уровень производимых в ней предметов. Благодаря Гефесту нам удалось провести логическую цепь от скифской легенды о золотых (воспламеняющихся) секире, чаше и лемехе к реальному скифскому золоту, которое хранится в древних скифских курганах.

Но почему скифы самое для них дорогое прятали под землю, в курганы, где устраивали усыпальницы для своих вождей и жрецов? И какой в этом смысл? Либо они не понимали значения золота, либо слишком хорошо понимали его, вкладывая в акт погребения его в кургане свой особый, нам недоступный смысл. Почему-то мне кажется, что второе утверждение более верное. И нам требовалось разгадать ход мыслей древних скифов.

В конце концов мы пришли к мысли, что таким образом эти люди закрепляли за собой степь. Там – их курганы, их же и земли. А золото служило как оберег от набегов других народов, а также помощью для счастливой жизни. Можно сказать, оно служило в качестве духовного окармления земли скифской и её народа.

Тут же возник вопрос: а почему скифы использовали такую форму защиты себя и земли, на которой они жили? Тогда мы подумали, что существовал какой-то первичный образец, с которого они брали пример, насыпая свои курганы и пряча туда золото.

Невольно наши помыслы вернулись к первоисточнику кузнечного дела – в село Биюк-Узенбаш. Не отсюда ли скифы черпали своё вдохновение, воздвигая курганы с золотом? Если наша мысль верна, тогда нам самим следует повнимательней приглядеться к той местности и подземной её части, где мы обнаружили кузницу-лабораторию Гефеста.

2

И вскоре мы обратились к тому месту, которое вначале отторгло нас. Я говорю о первом из двух сухих колодцев, с которых начались наши поиски древней кузницы. Напомню, мы обнаружили пустые помещения, находиться в которых было невозможно. Какая-то неведомая сила исторгала нас оттуда. И мы ушли.

Но теперь мы вернулись, вооружённые новыми знаниями и поставившие перед собой ясные цели. Мы искали первоисточник скифского золота и провозглашали свои намерения открыто и громко. К тому же, с нами теперь были опытные медиумы, которые могли вступать в контакт с миром невидимым и конкретно излагать наши намерения.

Скажу сразу, со второй попытки эти подземелья приняли нашу группу. И вскоре мы обнаружили тайный ход, который был тщательно заложен камнем. Мы вскрыли его и двинулись вглубь неизвестности. Вот где старина!

Через день или два нам удалось выйти на странный круглый зал со множеством ниш. Одну нишу от другой отделяла колонна из тёмно-зелёного камня, который отливал полированной поверхностью от света наших фонарей.

В каждой из ниш на чёрных постаментах кубической формы стояли тяжёлые вазы из такого же тёмно-зелёного камня. Кто-то из нас провёл рукой по колонне, и прежде тёмно-зелёный отлив стал ярче и светлее. Я подумал: не малахит ли это? Но откуда в Крыму этот камень? Мне тоже захотелось провести по колонне рукой, но я не успел.

Кто-то из наших крикнул: «Да здесь же буквы!». И стал показывать на ближайшую к нему чашу. Там действительно были начертаны какие-то знаки. Буквами их можно было назвать весьма условно. К какому языку их можно отнести? Даже не представляю…

Приглядевшись, мы заметили и на других вазах такие же знаки. Что интересно – на каждой свои, не повторяющие друг друга. И ещё – к вазам вплотную подходить мы не решались. Что-то заставляло останавливаться и говорить тише, с замиранием в сердце. Скажу – это не очень приятный момент.

Что меня удивило – все вазы были закрыты сверху каменными крышками, похожими на пробки. Явно в них что-то хранилось. Может быть, вино? А текст, выгравированный на их поверхности, соответствует его названию. Но…

Осознание, что находится внутри этих ваз, пришло мгновенно. Причём – не у меня одного. Как будто бы нам всем кто-то сказал об этом, хотя голоса никто и не слышал. Там, внутри, находится пепел! Пепел, который остаётся после кремации. А то, что мы приняли за буквы, является именем того, чей пепел остался в вазе после сожжения. Понятно, правильнее бы назвать их не вазы, а урны. А зал, в котором мы сейчас стоим – это усыпальница…

Многие из нас, несмотря на то, что люди были смелые, захотели сразу же уйти отсюда. Не скажу, что нас кто-то гнал или пугал. Вовсе нет, но желание покинуть усыпальницу было явное, и ноги сами увели нас.

Поступили мы правильно. Очевидно, в этом древнем помещении живёт смертоносный эфир прошлых эпох. На следующий день не все из моих коллег смогли встать с постели. Несколько человек серьёзно заболели, а двое впоследствии скончались. Кстати, был среди них и тот, кто неосторожно провёл ладонью по блестящей поверхности колонны. Так что мне очень и очень повезло.