Заколдованная земля

— Но это ужасно, это ужасно! — кричал Фелисьен, когда это было сделано. — Отвратительная мистификация. Видел ли кто-нибудь коробку, брошенную в море среди покрытой льдом равнины? Гнусная мистификация!

Что все мы были взволнованы, в этом надо сознаться. Все, кроме Снеедорфа. А Нильс Киркегор около него улыбался своей постоянной беззвучной улыбкой.

— В Упернивике, — сказал старик, — узнаем больше. А потом, — продолжал он с постепенно усиливающимся ударением, — если окажется, что это не дело скверного остроумца, потом мы увидим...

Какое-то намерение созрело в эту минуту в его голове.

III.

«Gorm den Gamle» — великолепное судно, прочно построенное, с применением всего опыта последних полярных путешествий. Шкуна невелика, так как многочисленные экспедиции уже давно доказали, что судно малого размера неоценимо в северных морях.

«Gorm den Gamle» построен по шотландской модели: ширина и длина в отношении 1 : 5,26. На постройку шли лишь белый дуб, орегонская и желтая сосна. Стальные плиты должны были защищать бока при ударах льдин. Паровая машина — Компаунд в тысячу лошадиных сил — вращала массивный тяжелый вал с винтом в 11 футов в диаметре на конце его. Грузоспособность судна — 1.500 тонн.

Судовая команда превосходна. Выбор ее служит к чести Нильса Киркегора: веселый, отважный народ, уже много раз побывавший в тяжелых полярных экспедициях. А тут идет ведь дело только о том, чтобы проникнуть самое дальнее до эскимосской станции Tessiusack. Само собою понятно, что раньше мы сделаем остановку в Упернивике. Там мы разлучимся с нашим ласковым хозяином.

А теперь мы плывем на всех парах к северу, и храбрый «Gorm den Gamle» час за часом сокращает расстояние в пространстве и времени от разрешения загадки. Собственно, путешествие немного рановато для весны, и путь более труден, но для успеха экспедиции прямо-таки необходимо достигнуть цели в апреле или первой половине мая, так как позже, в полный разгар полярного лета, путешествие по материковому льду встретило бы, пожалуй, непреодолимые препятствия.

Снеедорф, узнав о нашем намерении навестить Упернивик, пригласил нас воспользоваться его судном. Искушение было велико, и мы его не одолели. Мы трогательно простились со старыми друзьями и оставили Годгааб. Судно наше устроено с величайшими удобствами. Нельзя, на самом деле, даже желать более приятного путешествия. Такой исключительный комфорт, и такое милое общество! На судне находится еще морской инженер — Петер Гальберг, уроженец Рённе на Борнгольме, молодой человек с энергичным, смуглым, гладко-выбритым лицом.

Он участвует в экспедиции в центральные области Гренландии. Я часто разговариваю с ним на палубе. По временам он впадает в мечтательность и доверил мне, что в одном старом доме в Гаммерсгузе оставил он белокурую, с серыми глазами, мечтательную и преданную девушку, которая, по его возвращении, станет его женой. В Рённе оставлена им старушка мать. И теперь обе эти женщины мысленно провожают молодого человека горячими воспоминаниями и добрыми пожеланиями. В своей каюте он показал мне две карточки в простых рамках, карточки, на которые он глядел с глубокой нежностью. Это славный человек.

Итак, мы образуем пятичленный кружок и не можем пожаловаться на скуку. Коротко говоря, только один человек на «Gorm den Gamle» возбуждает во мне инстинктивное отвращение. Это слуга Снеедорфа. Зовут его Сив. Человек с кудрявыми волосами и бородой, с темной кожей и с дикими глазами. Ходит он тихо и эластично, как кошка, с головой постоянно втянутой в плечи, словно все время он кого-то подстерегает. И когда он коварно усмехается, то показывает ряд острых и белых зубов.

Сив принадлежит к тому загадочному племени, которое кочует по ютландским вересковым степям. По всем вероятиям, то цыгане, смешавшиеся с местными бродягами. Датчане зовут их Nadmaendstock — «ночные люди».

Эти кьельтринги, как их еще называют, элемент весьма подозрительный. Они часто нищенствуют, но еще больше крадут. Прошлое нашего Сива было в таком же духе. Говорил он особой смесью из датского и немецкого языка с странными окончаниями слов.

Он отлично будто бы смыслит в котельном деле. Снеедорф нашел его при одной из поездок в степи полумертвого от голода, избитого, в плачевном виде, и из милосердия взял его с собой.

К своему господину Сив относится с преданностью бульдога, и я убежден, что, помимо своей верности, Сив, подобно этой собачьей породе, является собранием всевозможных дурных качеств, — человеком, за которым нужно смотреть каждую минуту.

Погода, сверх ожидания, благоприятна. В полдень большею частью светит солнце. Море блестит тысячами искр, а кругом величественно плывут полчища фантастических ледяных гор и льдин, несомых северным течением к югу вдоль западного побережья.

Это целый ледяной флот очень красивых, удивительно причудливых льдин. Громаднейшие горы с голубыми и зелеными пещерами, куда с шумом вливается и с пеной выливается море; льдины всевозможного вида и подобия; все те чудеса, столько раз подробно и вдохновенно описанные известными полярными путешественниками.