Заколдованный остров

Не глядя по сторонам, не поднимая глаз на прохожих, Влад добрел до поворота и, окончательно придя в себя, оторвал, наконец, взгляд от камней мостовой. Улица шла немного под уклон, превращаясь впереди, через три дома, в обширную, тоже вымощенную камнями, площадку, окаймленную оградой, широкой дугой уходящей налево и направо. За оградой серела неподвижная поверхность Воды.

Эта ровная, без единой морщинки поверхность простиралась, как бескрайнее полотно, притягивая к себе своего двойника – такое же неподвижное небо, и в конце концов сливаясь с ним на подернутом неясной дымкой горизонте. Вода казалась гигантским зеркалом, отражающим небо. Небо казалось таким же зеркалом, отражающим Воду…

Влад дошел до ограды и опустился на каменную скамью. Такие скамьи через равные промежутки стояли вдоль всей набережной, опоясывающей Остров. Он не помнил, видел ли когда-нибудь, чтобы хоть кто-то сидел на этих скамьях. Здесь, в этой части Острова, Вода вдавалась в берег – Владу была хорошо видна часть набережной с все такими же глухими стенами домов и дворов. В глаза бросалось только одно отличие: к застывшей Воде не выходили ни одни ворота, ни одна калитка; дома горожан словно повернулись спиной к этому отражению неба, и в их серых оштукатуренных кирпичных стенах чувствовались напряженность и постоянное ожидание. Ожидание самого худшего. И Город, и поля, и пастбища были со всех сторон окружены Водой.

Влад не знал, что расположено за горизонтом. Он никогда не думал об этом, никогда не задавался вопросом, откуда и зачем приходит Черный Корабль, который изредка появлялся у причала. Воспоминания о Черном Корабле были смутными, но Влад все-таки помнил – или ему казалось, что он помнит? – что никогда не видел на корабле ни одного человека. Как и на скамьях набережной. Черный Корабль появлялся и исчезал, растворяясь в дымке на горизонте, и, поблуждав в неведомых далях, вновь подходил к причалу. Он не мог найти там, за горизонтом, ничего, кроме все той же Воды. Потому что в мире не существовало ничего, кроме Воды, неба и Острова.

Люди жили в Городе на Острове, и не было больше нигде никаких других людей. Влад не сомневался в этой непреложной истине.

Ничего иного просто не могло существовать.

От очередного слабого дуновения ветерка поверхность Воды покрылась рябью. Влад нахмурился, встал, подошел к ограде и, наклонившись, оперся на нее широко расставленными руками. Мелкие волны едва слышно плескались внизу в отвесную гладкую серую скалу. Влад прикинул, что поверхность Воды отделяет от набережной расстояние не более, чем в два-два с половиной человеческих роста – и это не могло не тревожить. Насколько ему помнилось, вчера или позавчера это расстояние было гораздо больше. А значит – уровень Воды начал повышаться…

Это тоже было источником постоянной боли. Вода в любой момент могла подняться еще выше, потом еще и еще – и хлынуть на Остров, заливая улицы, дома и поля. Вода в любой момент могла стать союзницей Белого Призрака, послушным инструментом Смерти – и если ее серая поверхность сомкнется над Островом и поднимется к небу, то небо и Вода превратятся в единое целое, и в мире останется только небесная Вода… или Водяное небо… Подъем и опускание уровня Воды не поддавались никаким расчетам и предсказаниям; эта непредсказуемость, это постоянное ощущение близости готовой разразиться в каждое мгновение беды тоже не давали спокойно жить.

Вечная тревога… Что управляло этой необоримой стихией? По каким законам она дышала, то вздымаясь и заливая набережную, то опадая и милостиво разрешая Городу на Острове продолжать свое существование? Влад не знал этого. Наверное, этого не знал никто.

Он смутно помнил пугающие картины того, что или привиделось ему в кошмарном сне, или же происходило наяву – серые потоки, мчащиеся вдоль глухих стен и несущие на себе плетеные кресла, мусорные баки и сломанные ветви фруктовых деревьев из разоренных садов; он помнил людей, застывших на крышах и забравшихся на фонарные столбы…

Да, в каждом дворе наготове лежали плоты. Но куда в случае беды плыть на этих плотах? Кружить над залитым Водой Островом и ждать, когда появится из пучины крыша самого высокого в Городе восьмиили девятиэтажного здания Магистрата, извещая своим появлением о том, что Вода пошла на убыль? Но когда это случится, через сколько дней и ночей? И случится ли вообще?.. Смерть достанет с полки другой свой инструмент – Голод, – и раньше или позже, но все-таки отпразднует свою окончательную победу.

Ну разве будешь тут жить спокойно и безмятежно?..

– Думаешь, пора готовить плоты? – сказал кто-то за спиной понуро глядящего на Воду Влада.

Влад вздрогнул и обернулся, хотя почти сразу узнал голос Альтера.