Закон блатного мира

Западный ветер надувал парус роскошной яхты, легко скользившей по волнам Ногайского залива. Наступил вечер, погода была хорошая, а море относительно спокойно, хотя за пределами залива, в открытом море, сейчас оказалось бы неуютно. Впрочем, даже там, на этой яхте, можно было бы чувствовать себя совершенно уверенно. Несмотря на кажущуюся хрупкость, этот кораблик был очень крепок и надежен. Яхта была не слишком большой, но зато оснащенной мощным мотором, благодаря которому при необходимости могла уйти от большей части кораблей пограничного флота. На яхте были красивые, под старину, паруса – так захотел ее заказчик, и японцы, собиравшие кораблик, эти пожелания учли. Разумеется, влетело это в нехилую копеечку, но смотрящий по Магаданской области мог позволить себе такую причуду. Благо других у него было мало, а порыбачить Батя очень любил.

Сейчас смотрящий как раз сидел на корме на складном стульчике, с удочкой. Удочка была самой обыкновенной, без лишних наворотов вроде программируемой электронной рыбки, служащей наживкой, или поплавка со звуковым сигналом. Такие примочки последнее время стали модными в Японии, а потом и в Магадане появились, но Батя их не признавал. Он считал, что так неинтересно – в конце концов можно все автоматизировать, чтобы и удочку самому в руках не держать, а валяться рядышком и в небо поплевывать. Но разве это рыбалка?

Поплавок дернулся, и смотрящий ловко подсек. Леска натянулась, но тут же ослабла, а на появившемся из воды крючке не оказалось наживки. «Сорвалась, – благодушно подумал смотрящий, ничуть не расстроившись. – Ну да ничего, никуда ты от меня не денешься». Он снова наживил крючок и забросил его в воду. Сейчас для него важен был не улов, а сам процесс. За то время, которое он провел в больнице, Батя успел просто соскучиться по свежему воздуху и открытому пространству. Заточение в четырех стенах, пусть даже и в роскошной обстановке, слишком уж напоминало ему зону. Конечно, по-хорошему следовало бы еще несколько дней отлежаться, но смотрящий решил по-другому. В конце концов рана зарубцевалась, все назначенные врачами процедуры он делает, лекарства пьет, физических нагрузок себе особых не позволяет – чего ж еще? А свежий воздух для него может оказаться поважнее иных лекарств.

Батя взглянул на Магадан. Отсюда открывался прекрасный вид на город, уже зажегший вечерние огни. Но в этот момент краем глаза смотрящий заметил, что поплавок дрогнул, и все внимание тут же оказалось прикованным к нему. Еще раз, еще... Нет, слишком слабо, подсекать рано... Поплавок успокоился. Батя хотел вытащить крючок и посмотреть – может, снова наживку объели, но тут у него за спиной послышались шаги по палубе.

– Чего надо? – спросил смотрящий, не оборачиваясь. Он не любил, когда ему мешали ловить рыбу, однако деваться было некуда, некоторые случаи требовали его личного вмешательства немедленно. Охранники знали, какие именно, и по пустякам его беспокоить бы не стали.

– Пахан, тебе Цыган названивает, – раздался голос одного из пацанов. Он вышел из-за спины смотрящего и протянул ему мобильник.

Батя кивнул. Цыган был из числа тех, кто имел право беспокоить его в любой момент. Он взял мобильник, автоматически посмотрел на определитель номера – ну точно, Цыган. Что ему понадобилось, интересно? Из-за ерунды какой он бы его дергать на стал.

– Да. Я слушаю, – сказал Батя в трубку.

– Здравствуй, пахан, – голос, раздавшийся в трубке, был прекрасно знаком смотрящему. Это был Коля Колыма. Голос бывшего приближенного, как всегда, был спокоен и невозмутим.

– Коля? Ты что, с мобильника Цыгана звонишь? – удивленно спросил Батя, не понимая, в чем дело. Как телефон Цыгана мог попасть к Колыме? Разве что...

– Одолжил, – коротко ответил Колыма.

– Цыган жив? – Смотрящий уже успел сообразить, что добровольно Цыган бы свой мобильник не отдал. Даже если бы он Колыму нашел и договорился миром, сам бы позвонил. Значит... Значит, трубку Колыма взял, не спрашивая разрешения владельца.

– Жив. В двух шагах от меня лежит, связанный.

– А ты где? – Батя понимал, что ждать ответа на этот вопрос глупо. Однако Колыма неожиданно ответил:

– На побережье, в Тауйском заливе. Километрах в тридцати к западу от города. Там, у моря, сейнер брошенный лежит, я там.

Смотрящий несколько секунд молчал. Он чувствовал, что Колыма не врет – за свою долгую жизнь отличать правду от лжи он научился неплохо. Тем более с людьми, которых хорошо знал. Если бы Колыма не хотел говорить, где он, так просто не сказал бы. А врать бы не стал.

– Батя, я сейчас трубку Цыгану дам, – не дожидаясь ответа смотрящего, продолжил Колыма. – Поговори с ним, он тебе все расскажет.

Спустя секунду в мобильнике и правда послышался голос Цыгана.

– Батя?

– Я, – коротко ответил смотрящий. – Рассказывай, что у вас за дела.