Закон Божий. Введение в Православное христианство

Как мы уже говорили выше, кроме внутренней, необходима и внешняя, телесная молитва. Ведь нужно, чтобы славе Господа была причастна вся наша природа. Поэтому существует искусство внешней молитвы, необходимое для спасения.

Но сначала скажем об опасностях, подстерегающих делателя внешней молитвы, произносимой устами. Часто случается, что человек произносит слова, а мысли его плавают где-то далеко, или часто молитвенные тексты проговаривают без понимания их смысла. Такой подход свойствен скорее чародеям, чем христианам, Бог гневается на молитву, заключающуюся только в движении языка. Он говорит: «Приближаются ко Мне люди сии устами своими, и чтут Меня языком, сердце же их далеко отстоит от Меня; но тщетно чтут Меня, уча учениям, заповедям человеческим» (Мф. 15, 8-9).

Один духоносный старец привел такой пример: «Представь, что ты попал во дворец к императору, и тут в клетке доставляют арестованных мятежников, а ты, вместо того чтобы отвечать на вопросы царя, начинаешь переговариваться с его врагами. Разве царь не накажет тебя наравне с ними? Так и Бог гневается на тех, кто во время молитвы разговаривает с вражескими помыслами».

Не от нас зависит, придут к нам на ум пустые мысли или нет. Но в нашей власти принять их или отвергнуть.

Чтобы такого не было, необходимо понимать каждое слово молитвы. Апостол Павел говорит: «В церкви хочу лучше пять слов сказать умом моим, чтобы и других наставить, нежели тьму слов на незнакомом языке» (1 Кор. 14, 19). Именно поэтому Церковь всегда заботилась о переводе молитвословий на понятный язык.

Язык богообщения

Часто слышатся упреки в том, что из-за церковнославянского языка в Церкви «никому ничего не понятно». Да, язык наш действительно необычный, но можно ли сказать, что он непонятен для всех? Молитвы на церковнославянском языке существуют для тех, кто уже живет христианской жизнью, а вовсе не для проповеди прохожим. Если бы сами христиане не понимали богослужения, тогда действительно надо было бы менять язык, но дело обстоит не так.

Славянский язык – это особая, священная форма русского языка. Если угодно, это «профессиональный язык молитвы». Конечно, человек, впервые пришедший на лекцию по высшей математике, почти ничего не поймет, так что же удивляться, если не сразу становится понятен и язык молитвы! Он предназначен для особой цели, и когда стремления к этой цели нет, то всякие переводы бессмысленны.

Сама необычность этого языка помогает оторваться от обыденного мира и сосредоточиться на Божественном. Ведь обычная наша речь отягощена грузом ассоциаций, которые неизбежно мешают молитве. Но из этого, конечно, не следует, что церковнославянский язык является для нас догматом. Христиане других национальностей, т.е. нерусские люди, молятся на священных формах своих языков. В Русской Церкви – это татарский, осетинский, якутский, японский, китайский, грузинский, греческий и многие другие.

Молитва «своими» и «чужими» словами

Многие упрекают нас и в том, что для молитвы мы используем «чужие» слова. Но это несправедливый и нелепый упрек. С одной стороны, Церковь никогда и никому не запрещала молиться своими словами, лишь бы молитва была обращена к Святой Троице. А с другой – пример молитв «чужими» словами дал нам Сам Господь Иисус Христос, молившийся на Голгофе словами псалмов (Мф. 27, 46 – Пс. 21, 2; Лк. 23, 46 – Пс. 30, 6). И это естественно, потому что цель молитвы не только в разговоре с Богом, но и в преображении человека, а слова молитв, предлагаемые Церковью, вышли из уст мучеников и преподобных, молившихся по внушению Святого Духа (Рим. 8, 26-27). Конечно, их настрой, их одухотворенность куда выше наших самодельных прошений. Молитвы даются нам «на вырост», чтобы мы могли подняться до высоты духа их авторов.

Правильное поведение при молитве

Молиться должно всегда и везде, но также есть и особо выделенные времена для молитвы.

Во-первых, это утро, сразу же после пробуждения, и вечер, перед сном. Эти молитвы составляют ежедневное правило христианина. Они помогают посвятить день и ночь Господу и являются как бы рамками для того молитвенного искусства, которым мы занимаемся все время. Тот, кто не хранит (не исполняет) правила, начинает духовно увядать, и уныние вместе с другими страстями легко овладевает душой.