Закон бумеранга

Если бы не девчонки, которые отвлекали меня от мучительных мыслей, я бы точно с ума сошла. Но Вика и Даша не давали расслабиться, да и не только они. В доме на постоянной основе была ещё свекровь, свёкор тоже приезжал — не каждый день, но три вечера за неделю провёл на даче, и Славка с ним. Лиза, как и я, жила здесь со своими ребятами постоянно и тихо радовалась, что в выходные Наташа поедет в детский лагерь и «подопечных» станет на одного меньше. Точнее, на два — Вика, наслушавшись Наташиных восторгов, тоже захотела в этот лагерь, и мы семейным советом решили, что отправим и её. Причём дольше всех подобной идее сопротивлялась я — десять лет ведь не четырнадцать, страшно Вику от себя отпускать настолько надолго… Но уж очень она просила, да и Сашка не возражал.

В среду ночью меня совсем потряхивало, я даже спустилась вниз, чтобы попить на кухне чаю. И неожиданно столкнулась там с Лизой, которая стояла рядом с холодильником и с наслаждением ела бутерброд с толстенным куском колбасы.

— Хм, — произнесла я задумчиво, и жена Сашкиного брата схватилась за сердце, едва не выронив еду из рук.

— Марин, твою мать! — выругалась Лиза с чувством и провела ладонью по лбу. — Нельзя же так подкрадываться.

— А ночью есть можно? — сыронизировала я, и Лиза засмеялась.

— Нельзя, но если очень хочется… Жор у меня.

— Ты…

— Ага, — она радостно кивнула. — Сама только на прошлой неделе узнала, до сих пор не отошла. Славке сказала, но больше никому. И ты пока не говори. Через месяц у Алексея Дмитриевича юбилей, мы решили на нём и объявить всем об очередном внуке. Да и перестраховываемся — всё-таки я уже не юная девочка, мало ли.

— А какой срок?

— Восемь недель. Как раз через месяц закончится первый триместр — самое опасное время, — и скажем.

Что-то меня кольнуло, какая-то мысль, но додумать её я не успела — Лиза поинтересовалась:

— А ты чего сюда пришла в час ночи? Воды попить?

— Чаю, — призналась я со вздохом, подошла к чайнику и щёлкнула переключателем. — Ворочаюсь, уснуть не могу.

— Опять, что ли, твоя шпионка аудиозапись какую-то прислала? — В голосе Лизы явно звучало осуждение, и я не могла её за это винить.

— Нет. Завтра должна прислать. И я в ожидании уснуть не могу.

— Заканчивала бы ты это, Марин, — покачала головой Лиза, садясь за стол и вновь вгрызаясь в свой бутерброд. — И чайку мне тоже налей, я с тобой выпью. Нехорошо сухомятку эту трескать.

— Ага, — я села рядом, положив руки на стол, а сверху примостила свою потяжелевшую от тревожных мыслей голову. — Я уже и сама склоняюсь к тому, что зря я…

— Конечно зря, — закивала Лиза. — Если Сашка не выдержит, тебе будет противно всё это слышать, настроение, мягко говоря, испортится. А если выдержит, то что? Будешь продолжать посылать к нему девок, пока не сдастся? Как-то неконструктивно. Да и вы вроде решили разъехаться, к чему все эти шпионские игры, я не понимаю.

— Я и сама не очень понимаю…

Лиза какое-то время молчала, жуя бутерброд, и, только когда я сделала и себе и ей чаю, сказала сочувственно:

— Может, тебе всё-таки обратиться к психологу? Ненормально это всё. Надо как-то избавляться от обиды на Сашку и идти дальше. А ты в ней варишься и варишься.

— Если долго вариться, рано или поздно выкипит вода, — пошутила я, но Лиза шутки не оценила.

— Вода выкипит, кастрюля пригорит, и пожар начнётся, — хмыкнула она невесело. — Подумай, в общем. Я помню, ты уже ходила, но там тебе просто не повезло со спецом, надо другого поискать. У меня одна подруга пять гинекологов сменила, прежде чем своего нашла, а тут психолог! Вообще загадочный специалист.

— Да уж.

— Подумай, — повторила Лиза и встала с табуретки, чтобы вновь пойти к холодильнику. — А я пока, пожалуй, съем ещё колбасы.

88

Марина

Разговор с Лизой помог мне принять решение. Точнее, это было полурешение — я не стала останавливать Нику, подумала, что напишу ей после очередного аудиофайла.

И тут же стало легче. Серьёзно, пока я планировала подставу для Сашки, считая, что мне станет легче, если он сорвётся, всё было наоборот — я будто закапывала себя всё глубже и глубже, будто продолжала падать в яму, которую сама же и вырыла. А стоило лишь подумать, что всё, хватит, — и накатило облегчение.

И правда, чего это я? Поживём — увидим. Будем общаться с Сашкой, воспитывать девчонок. Если смогу быть с ним вместе, то смогу, а нет — значит, нет. И никакие Ники для того, чтобы это решить, совсем даже и не нужны.

В этот раз аудиофайл я открывала почти без опаски — потому что всё-таки основная точка была поставлена, я приняла решение прекратить, и неважно, что я там услышу. А затем поймала себя на мысли, что уверена — не будет в записи ничего особенного.

Но я ошиблась. Особенное было.

Сашка рассказывал Нике про то, какой сволочью он был. Честно, с чувством и таким ярким, искренним раскаянием, что я не удержалась от слёз. Слушала и слушала… несколько раз перематывала запись, чтобы вновь и вновь услышать одно и то же.

«Я всегда знал, что она — моя любимая женщина».

«Самому себе многое можно разрешить и простить, а вот другому человеку не получится».