Закон бумеранга (СИ)

— Были, но меня туда не брали. Точнее, брали, — она вновь вздохнула, — но через горизонтальное положение. Я же… симпатичная. Мне все это говорят. И намёки делают — мол, всё у тебя будет, ты только будь со мной полюбезнее. А я не хочу ни с кем любезничать, не моё это. Хотела бы — пошла в эскорт какой-нибудь. У нас на курсе одна девчонка из общаги пошла на такую работу, почти сразу её… хм… хахаль квартиру ей купил. Или снял, не знаю точно. Но из общаги она съехала.

— А ты, значит, только по любви? — улыбнулся я. — За деньги ни-ни?

Вот, кстати, реальный шанс отшить Нику раз и навсегда — предложить ей сейчас бабло за секс. Но, во-первых, я и правда не хотел обижать девчонку, а во-вторых — а вдруг она согласится?

— Ни-ни, — помотала головой Ника. — А ты… по любви женился, Саш?

Она спросила это осторожно, тихим голосом, будто не была уверена, что стоит спрашивать.

— Да, по любви. Я и до сих пор жену люблю. Знаешь, говорят, с годами любовь как-то… линяет, что ли. Как застиранная вещь, — хмыкнул я, найдя подходящее сравнение. — Но у меня не так совсем. Я жену сейчас ещё сильнее, чем раньше, люблю, и очень хочу, чтобы у нас всё хорошо было.

Вот это я зря сказал. Язык у тебя, Сашка, без костей! Не зря Вадим шутит, что я — тот ещё болтун, находка для шпиона. Говорит, что меня даже пытать не надо — достаточно просто поговорить, а на крайний случай есть коньяк.

Ника, конечно, заметила мою оговорку.

— Ты так сказал, будто у вас с женой сейчас проблемы…

— Да, проблемы есть. — Я решил не отрицать — это было бы глупо. — Но с проблемами любая семья сталкивается. Говорят, нет такой семьи, которая не прошла бы хотя бы через один кризис в браке. Но мы справимся.

— Завидую твоей жене, — негромко сказала Ника, помолчав. — Хотела бы я, чтобы кто-нибудь обо мне говорил с такой любовью…

— Ой, какие твои годы! — фыркнул я с иронией. — Молодая совсем. Я в твоём возрасте ещё не был с Мариной знаком, да и она со мной. Найдёшь ещё своего мужчину. Ты не только красивая, но и человек интересный, с понятиями — думаю, всё у тебя получится.

— Спасибо, Саш, — ответила Ника сердечно. — Я очень рада, что тебя встретила. А то я уже начинала думать, что нормальных мужчин на свете не бывает.

— Это ещё почему? Ваш режиссёр вроде производит адекватное впечатление.

— Андрей Палыч — да, но он тоже редкое исключение. Ну и ребята из труппы ничего, хотя и у них бывают… заскоки. Меня вот Андрей Палыч часто заставлял с кем-то из них до дома доезжать, а там сразу мысли начинаются всякие. Мол, я девушку проводил — значит, могу себе позволить и чаю у неё попить, а потом и на ночь останусь. Что с неё, убудет? Я фразу эту — «с тебя не убудет» — раз пять в жизни слышала.

— Я так говорить не стану. И на чай меня звать не надо, я домой поеду.

«Домой», ага. Враль ты, Сашка. Хрен знает куда ты поедешь, а не домой.

— Понимаю. Ты другой человек. Но большинство мужчин не такие.

— Вот зря ты меня идеализируешь, — возразил я решительно. Может, после исповеди Ника перестанет на меня смотреть влюблёнными глазами? Попробуем. — Это я сейчас такой, потому что бумерангом по башке получил. А раньше совсем другим человеком был.

— Это как? — не поняла Ника.

И я рассказал.

86

Сашка

Этот момент был похож на мой разговор с девушкой, у которой я решил снять квартиру. Только там я использовал правду, чтобы убедить человека в своей благонадёжности, теперь же — наоборот.

Удивительно, что одну и ту же информацию можно настолько по-разному преподносить. Но в этом и состоит искусство переговоров. Захочешь — убедишь собеседника, что ты самый надёжный человек на этой планете, а захочешь — заставишь его отказаться от сделки. Причём используя по сути одни и те же аргументы, но выставляя их в разном свете.

Я ничего не приукрашивал, рассказывал как есть, точнее, как было когда-то. Всё-таки «Сашка четыре года назад» и «Сашка сейчас» — это разные люди. Конечно, не кардинально, но кое в чём я действительно стал намного умнее.

— Я женился по любви, — говорил я, глядя на широкий проспект в ярко-жёлтом свете фонарей. Машин почему-то было очень мало, удивительно для вечера четверга. Ещё даже одиннадцати не было — детское время. — Хотя большинство женщин, если я буду рассказывать эту историю, скажут, что не может быть такого — чтобы женился по любви и при этом изменял своей жене безбожно.

— А ты изменял? — спросила Ника настороженно, с опаской — сразу чувствовалось, что она побаивается это всё слушать. Я усмехнулся и кивнул.

— Ага. В это тяжело поверить, но я изменял не потому, что не любил Марину. Нет, я всегда знал, что она — моя любимая женщина, а остальные — это так, чтобы отвлечься. Я несерьёзно относился к связям на стороне. Мне казалось: раз я не влюбляюсь, а так, просто недолго расслабляюсь, то это вроде как и не измена. Я всегда воспринимал измену как нечто такое… куда вкладываешь душу, а не только тело. Встречаешься с женщиной больше чем один-два раза, подарки ей даришь, мнение её учитываешь. А раз со мной подобного не случалось — значит, и не измена. Ну, я думаю, ты и сама понимаешь, что мою жену это не утешило.