Закон десанта – смерть врагам!

На крыльце стояли зрители. Жанна постучала пальцем по лбу — ту-ту, мол. Журбинцев, соглашаясь, закивал, — мол, да, мадам, неизлечимо. Приобнял брюнетку и увел в дом, видимо, в спальню, о жизни говорить. Вадим выбросил сигарету. Развернулся и побрел по собственной «просеке» в кустах — к зарытой в землю бойлерной. Он вспомнил, что практически ее не осматривал.

Это было последнее сооружение на территории, обделенное вниманием. Вмятое в грунт, заросшее по уши крапивой и полынью, это архитектурное недоразумение почти не просматривалось от ворот. Вход находился в яме — в прежнее время, чтобы войти, нужно было углубиться в землю, открыть приземистую железную дверь и, пригнув голову, протиснуться внутрь. Теперь любое из этих действий в принципе исключалось. Края ямы осыпались, завалив проход. На осыпи выросла крапива, которая, выставив жала, охраняла никому не нужную дверь. Соваться в нее не имело смысла. Можно раздавить крапиву, но как откопать вход, заваленный плотным грунтом? Тащиться за лопатой? А где гарантия, что дверь не заперта?

Лень-матушка победила. Почесав в затылке, Вадим расстался с мыслью попасть в бойлерную через вход и попробовал обойти нелепую конструкцию справа. Но быстро увяз в крапиве. Пришлось возвращаться и заходить с обратной стороны — благо от северной стены тянулась бетонная отбортовка шириной сантиметров тридцать, по которой он и побрел, пригибаясь. Кирпичная кладка поросла травой, во многих местах кирпичи выпали, из пробрешин торчала трава. Но ни окон, ни подходящих отверстий здесь не было. Он добрался до восточной стены, повернул — и обнаружил полный хаос. Когда-то, вероятно, здесь был пустырь, используемый в качестве свалки. Железные бочки, сгнившие шины, автомобильный радиатор, какие-то первобытные шкафы, груды досок… Все это благолепие заросло крапивой, лопухами и смотрелось очень по-русски. Вдоль стены валялись прутья арматуры, ржавые листы жести. Вадим поднял один из прутьев и, раздвигая им крапиву, отправился в узкий просвет между стеной и свалкой.

Здесь стена совсем прохудилась. Кладка приходила в негодность — подмокала, ветшала, рушилась. Примерно в центре стены — на уровне закопанного в землю фундамента — он нашел фрагмент подвального оконца. Присев на корточки, попробовал его откопать. Арматурина кромсала глину, как варенье, высекая мелкие камни. Минут за пять он освободил зарешеченный проем. Прикинул на глаз — пролезет. Болты не пришлось отвинчивать — сами отвалились, обнажив прогнившие отверстия в раме. Он вытянул решетку — заржавевшую, из перекрещенных прутков и заваренного уголка по периметру — отложил в сторону. Нагнулся, пытаясь рассмотреть внутренности объекта. Не видно ни черта, как ни щурься. Тогда он сел, опустив ноги в проем, и принялся медленно сползать, таща за собой штырь…

Когда привыкли глаза, Вадим обнаружил, что находится посреди затхлого помещения с низким потолком и многочисленными источниками опасности. Об один из них он сразу же запнулся, не пожалев крепкого словца. Огромный вентиль торчал из пола. При ближайшем рассмотрении он оказался связующим элементом между натянутыми над полом трубами. Таких вентилей он насчитал с десяток. Растресканный цементный пол был исполосован трубами, как шахматная доска — клетками. Большинство из них тянулись попарно, взбирались на стены, замысловато изгибаясь, опускались к полу, прорезая стены и исчезая неизвестно где. Обмотка во многих местах раздулась, из-под проволоки топорщилась минеральная вата. Можно представить, какое пекло царило в этом замкнутом пространстве пару десятилетий назад. Это действительно была бойлерная. Два бестопочных котла, опутанные трубами, словно факиры змеями, недвусмысленно намекали на проходивший здесь когда-то процесс. Горячий пар под землей поступал из центральной котельной (еще одно подтверждение наличия комплекса объектов), нагревал воду в котлах, откуда она и направлялась к ближайшим потребителям. Не для одной, понятно, школы сооружали бойлерную, этих потребителей здесь как минимум с десяток, но поди пойми, чем они занимались. Да и «школа» в этой ротонде обосновалась, видимо, не сразу — не могли под такой явно глупый проект городить солидное здание. И забор появился неизвестно когда…

Бурая ржавчина насквозь проела основания баков. Очевидно, в дождливую погоду, проникая через кладку, фундамент и оконца, вода здесь царствовала безраздельно, оставляя после испарения тяжелую вонь. Она работала как псилоцибиновый грибок — брезгливость сменяется головокружением, дальше следуют галлюцинации… Вадим предусмотрительно зажал нос — несколько минут он тут перетерпит, а потом в любом случае придется убираться.

Стараясь не покалечиться среди труб, он бродил по помещению, испытывая непонятное чувство. Не интуиция ли вернулась? Давно, между прочим, пора. Что она там подсказывает? Уходи из бойлерной, уходи из бойлерной… Она тебя отвлекает… Он пару раз вставал, прислушиваясь к внутреннему голосу…