Закон дороги (СИ)

— Не будем, — ответил Габриэль, — в противном случае, можем потерять кое-кого, — он указал на вторую половину моста, за провалом, — Видите? Хотел бы я знать, какого демона мальчишку отпустили одного в такую погоду. Не бросать же его одного, жалко, если погибнет.

— С чего ты взял, что это мальчишка? Может, нас морочат эти, из обсидиановых башен? — мрачно проворчала Одри.

— Смотри-ка, Габриэль прав, — Даррен, прищурившись, смотрел в указанном направлении, — там кто-то сидит, на самом краешке. Так и свалиться недолго. Тайри, ветер — твоя стихия, сотвори “нитку”, а я буду держать щиты. Готово? Бегом, а то даже у меня голова кружится, стоит только взгляд на волны скосить.

На краю, свесив ноги в пропасть, сидел худой темноволосый юноша, обхватив себя руками и медленно раскачиваясь из стороны в сторону. Тайри и Габриэль переглянулись: мальчишка, кажется, ничего вокруг не замечал. Ни рвущего одежду ветра, ни начавшего моросить холодного дождя, ни стоявших рядом путников, ни того, что еще чуть-чуть, и жизнь его заберет соленая вода.

— Что ты здесь делаешь? — негромко, чтобы не напугать, спросила юношу Одри.

Тот медленно обернулся: отросшие до плеч черные спутанные волосы обрамляли бледное изможденное лицо, на котором темно-карие глаза, опушенные густыми ресницами, казались нарисованными. Несколько секунд он смотрел на стоявших рядом людей недоверчиво и испуганно, точно увидел нечто, совершенно здесь невозможное, потом, будто с трудом вспоминая слова, произнес:

— Не знаю… Я один остался. Все же погибли, или ушли, никого нет… Мир пуст. А вам-то как удалось спастись?

— А Город? Ты ведь из Города? — спросил Даррен громче. Ветер немилосердно гудел в пустых окнах башенки и грохот волн внизу становился оглушительным.

— Какой Город… Я ничего не знаю. Я хотел умереть, зачем мне жить одному в пустом мире, — в расширенных зрачках найденыша пульсировал ужас, его била крупная дрожь.

Тайри подошла к нему, осторожно и нежно охватила ладонями его голову и заглянула в глаза.

— О Творец, что же с ним сделали! Он ведь и правда так думает. Что за мерзавцы внушили ему этот ужас… Как тебя зовут, мальчик?

Юноша вздрогнул, задумался, затем испуганно прошептал:

— Не помню… Я вообще ничего не помню, кроме боли… Боль, огонь и чей-то непрерывный шепот, на сотню голосов. От него хотелось бежать, куда глаза глядят… или умереть.

— Посмотрите на его руки, миледи, — сказал Габриэль, — вся кожа на запястьях стерта. Он был прикован, и долго. Да и одежда…

Найденыш выглядел жалко в своих невообразимых лохмотьях, бывших когда-то вполне приличным и дорогим дворянским костюмом. Кое-где сквозь кровь и грязь просвечивали кусочки тонкого сукна, не везде оторвались шитые золотом позументы, болталась на нитке одинокая рубиновая пуговица. Однако, больше всего в этом одеянии было прорех. Парень дрожал на холодном ветру, несущем дождевые брызги, и, очевидно, скоро замерз бы насмерть.

— Ему можно чем-то помочь? — голос Одри дрогнул. Лесная колдунья слишком близко к сердцу приняла чужие страдания.

— Прежде всего, растереть, одеть и накормить, — Габриэль отвязал от вещевого мешка скрученную по-армейски теплую куртку и накинул ее на плечи найденышу. Потом протянул ему фляжку, — ну-ка хлебни! Знаю, противно, но сейчас — полезно. Не бойся, не отравишься. Эх, бедолага, как же тебя угораздило…

— Нам нужно в тепло, под крышу, — растирая скрючившиеся от холода пальцы юноши, сказала Тайри. Беглый осмотр целительским взглядом показал, что, несмотря на обилие ссадин и синяков, найденыш вполне здоров, только очень слаб и голоден, — а для этого всего-то попасть в Город. Только вот нас вряд ли пустят — с таким-то соседом. Боюсь, что ворота давно никому не открывают. Нужно что-то… более весомое, чем просьбы продрогших путников.

Лоцман кивнул, вытянул руку и по-птичьи крикнул, призывая первого попавшегося крылатого помощника. Крупная чайка не заставила себя ждать, смирно опустилась, вцепившись лапами в его перчатку, проскрипела в ответ нечто ворчливо-недовольное. Зеленоглазый обернулся к спутникам:

— У кого из вас сохранился здешний медальон? Это будет лучшим знаком для стражи.

Габриэль оказался проворней других, хотя медальоны после прошлого похода сохранили все. Даррен дважды обернул цепочку вокруг шеи пернатого вестника, закрепил ее чарами, чтобы не потерялась, и отправил чайку в Город. Тайри взяла найденыша за руку, и он послушно пошел за ней в сторону смутно видневшейся сквозь струи дождя скальной громады.