Закон души

Симе хотелось думать, что парня поймают раньше, чем он растранжирит и десятую часть украденных у нее денег. Да, конечно, он попадется, но рабочие не получат сегодня зарплату, и тетя Лиза пройдется по ее адресу не одним крепким словом, прежде чем узнает, что она погибла. А кое-кто, пока Симу не разыщут в ельнике, будет думать, что она сбежала с деньгами; ведь никто не видел, как и куда она уходила из конторы.

И хотя Сима понимала: мертвой ей будет все равно, что станут говорить, все-таки было очень больно, что на нее падет подозрение тех самых людей, ради которых она решилась идти в непроглядный буран.

А Ольга? Поверит ли она предположениям и домыслам? Василий Васильевич — тот сразу поверит. Но Ольга? Обидно, что сестра находится под влиянием своего муженька. А ведь она не такая уж плохая. Добилась же того, чтобы послали трактор расчищать дорогу… Сейчас она, бедная, переживает: пропал трактор, а главное — тракторист. Вдруг утонул? Вот горе-то! Наверное, семейный. У жены никакой специальности. Помочь жене, конечно, помогут, но отца детям никто не заменит.

Еще ни разу в жизни Сима не чувствовала себя так близко от смерти. Мысли были отрывистые, лихорадочные, сами собой, не подчиняясь ей, перескакивали с предмета на предмет.

Ветер переменил направление и бил теперь сбоку, так что широкая спина идущего впереди не защищала больше Симу.

Парень неожиданно остановился, рывком повернулся. Она отступила на шаг и с тоской вскинула голову, стараясь встретиться взглядом с глазами налетчика, чтобы снова обескуражить его.

— Трите щеку, да и нос у вас с одного боку побелел! — проговорил он добродушным и, как показалось Симе, даже каким-то домашним голосом — и все страхи мигом покинули ее.

«Вот дуреха! Навыдумывала о хорошем человеке разных гадостей ни с того ни с сего. Он обо мне заботится, вот теперь нарочно медленней пошел, а я… И все из-за этого труса Кожуркина!»

Симе хотелось сказать своему спутнику что-нибудь душевное, но она не находила подходящих слов. Было стыдно: она предполагала, что он догадался о ее подозрениях и теперь сердится.

Впереди сквозь сумятицу пурги смутно зазеленели елки. Подымаясь на клинообразный сугроб, Сима поскользнулась и упала. Локти пробили упругую корку сугроба. Слышно было, как лопнул рюкзачный ремешок. За спиной стало дрябло и вроде тяжелей. Сима лихорадочно скинула рюкзак, засунула внутрь выпавшую пачку пятидесятирублевок и принялась связывать ремешок. Он затвердел на морозе, неподатливые концы выскальзывали из замерзших пальцев. Спеша связать ремешок, она совсем забыла о своем спутнике. И вдруг услышала над головой его голос:

— А денег-то, денег! Сразу видно, кассир.

Прежние опасения вернулись к Симе. Парень опустился рядом с ней на колени, молча взял лопнувший ремешок, ловко связал его в узел и затянул рюкзак до отказа. Сима потянулась было за лямками, но парень проворно вскочил и набросил рюкзак себе на плечо.

Сима хотела крикнуть, что деньги казенные, что она никак не может доверить их постороннему человеку, но неизвестный успокоительно улыбнулся: ничего, мол, все будет в порядке, и быстро зашагал вперед. Сима вскочила и побежала вслед за ним.

Ветер стал еще сильнее, чуть ли не валил с ног. Не останавливаясь, Сима прикоснулась рукой к коленям. Гамаши и чулки были прошиты льдом: растаявший снег замерз и теперь опасной коростой облегал чашечки.

Она не выпускала из виду парня и растирала на ходу колени, но они все больше коченели. Тогда Сима остановилась, повернулась спиной к ветру и стала попеременно шоркать коленки варежками. Колени заныли от боли, теплая волна прошла по ногам. Обрадованная, Сима снова повернулась в сторону парня, но он исчез где-то в белом летучем сумраке.

Свистела пурга, зализывая еле заметные вмятины от валенок парня. Сима смотрела по сторонам. Нигде не было видно его фигуры. Вокруг была лишь неистовая круговерть бурана. Снег несся по воздуху косматыми струями, гибко обтекая сугробы, вздутия, навалы.

Мгла, мгла, мгла, и нет ей ни конца ни края.

5

Сима побежала. Снежная крупка больно ударила по глазам. Вмиг они наполнились слезами. Она остановилась, вытерла их варежками, стала отыскивать след похитителя, но глаза снова застелило слезой. Мелькнула мысль: пока она мешкает тут, он уйдет далеко, и тогда его не догонишь. И Сима побежала вперед, почти ничего не различая. Вскоре она наткнулась вытянутыми руками на колючую ветку ели. С беспощадной ясностью поняла: обезумев от страха, что он унесет деньги, сбилась с дороги. Еще не теряя надежды догнать парня, она побежала назад. Уже не хватало сил, а того вытянутого полумесяцем сугроба, возле которого оттирала колени, все не было. Сима решила, что пробежала мимо сугроба, и повернула обратно. И опять наткнулась на еловую заросль.

Сима кинулась в другую сторону, но подломились ноги, и она рухнула лицом в жесткий равнодушный снег. Когда падала, вдруг живо представила коридор левобережного управления, рабочих, толпящихся перед закрытым окошечком кассы, зыбкий пласт табачного дыма под сосновым сучковатым потолком.